Я.Г.Куценко,
главный тренер

          Тепло и сердечно приняли нас австралийцы. Но совершенно по-другому встретила нас австралийская весна: то холод, то жара, то дождь, то солнце. В Мельбурне всё вызывало у нас любопытство, хотелось больше как можно лучше познакомиться с этой далёкой землёй. Но спортсменам надо думать прежде всего о тренировках, о прикидке сил, — и только потом уже можно позволить себе заняться знакомством с новой страной.

          Тяжелоатлеты всей планеты дружной семьёй тренировались в одном зале — помещении воинской части. Это позволяло устанавливать новые знакомства и упрочивать отношения со старыми друзьями, а также наблюдать за тренировками друг друга.

          Результаты наших спортсменов на первых мельбурнских тренировках поначалу разочаровывали и даже, более того, тревожили: куда делись отличная спортивная форма и предельные килограммы, ещё совсем недавно продемонстрированные советскими атлетами на предолимпийских выступлениях в Ташкенте? Но оказалось, что снижение результатов было просто следствием длительного перелёта, перемены климата и нарушения привычного режима жизни. Дело в том, что между Москвой и Мельбурном семичасовая разница во времени суток: в Мельбурне мы начинали тренировку в 12 часов дня, в то время как в Москве в этот момент было ещё только 5 часов утра. Впрочем, уже через несколько дней сомнения в успехе и плохое самочувствие уступили место бодрому настроению и хорошим показателям.

          На общих тренировках мы прежде всего заметили, что большинство зарубежных спортсменов подготовилось к состязаниям значительно лучше, чем когда-либо. Установленные во многих странах высокие нормативы, выполнение которых давало право попасть в олимпийскую команду, заставили сильно подтянуться тех, кто решил помериться силами на мельбурнском помосте. У тяжелоатлетов почти всех стран было заметно использование советских и американских методов тренировки. Установленные нашими и американскими спортсменами мировые рекорды заставили многих зарубежных тренеров изменить свои взгляды на дозировку нагрузки и на подбор упражнений для развития силы. Быстрота, техника и волевые качества не принесут успеха, если наряду с ними не будет непрерывного возрастания силы атлета.

          Перемена взглядов на методику тренировок сделала значительно сильнее польских, болгарских, французских, итальянских и в особенности иранских атлетов. Доказательством этому явились удивительные достижения "старичка" Намдью, показавшего на сорок втором году жизни 332,5 кг в легчайшем весе. Таким образом, у атлетов разных стран теперь уже нет особых различий в методах тренировок. Основа здесь у всех одна. Отличие имеют место лишь в продолжительности и дозировке нагрузок, а также в количестве и очерёдности использования классических и подсобных упражнений.

          Японцы, например, дают преимущественную нагрузку на ноги и спину. Поляки увлекаются укреплением верха плечевого пояса — жимовыми упражнениями, а американцы предпочитают делать и то, и другое. Тут, как говорится, дело вкуса. Впрочем, тренировочные планы и не могут быть одинаковыми. Сколько атлетов — столько и индивидуальных особенностей, привычек, характеров.

          Американцы проводили свои тренировки с 15 часов до 18-19 часов, питаясь в дни таких тренировок дважды в день. Мы заметили, что американцы изменили своему обычаю полностью "выкладываться" в предсоревновательном периоде. Это изменение стратегии подготовки к соревнованиям было вызвано у американцев, несомненно, во-первых, стремлением поберечь силы, и во-вторых, как мне думается, желанием не открывать преждевременно карты, а внезапно обрушиться на противника рекордными килограммами.

          Что касается выполнений жима, рывка и толчка, то существующие стили этих выполнений почти не изменились, за исключением небольших деталей в положении старта и хватов. Обращает на себя внимание то, что число атлетов, успешно овладевших в рывке и во взятии на грудь стилем "глубокая разножка", заметно увеличилось. У данного стиля, несомненно, большое будущее.

          На предолимпийских тренировках мы даже увидели... девушек-штангисток. Это нас очень удивило. Одна из них подняла в жиме 50 кг. Оказалось, что австралийки по примеру американок в рамках подготовки к съёмкам в рекламе и к выступлениям на конкурсах красоты начали применять тяжелоатлетические упражнения.

          — Лёгкий курс тренировок со штангой делает фигуру только красивее, — уверяли они.

          — А может, скоро будут проводиться женские первенства по тяжёлой атлетике? — шутили некоторые зрители.

          В рывке и толчке зарубежные и, в частности, американские атлеты не стремились достичь предельных результатов, как это случалось раньше. Но в жиме всё было наоборот. Винчи выжал 110 кг, Джордж — 125 кг, Коно — 143 кг, Шеппард — 140 кг, Андерсон — 170 кг. Исключением тут оказался лишь девятнадцатилетний дебютант Исаак Бёргер, значительно усиливший боеспособность американской команды. Этот энергичный и разговорчивый юноша, несмотря на запреты тренера Джона Терпака, не выдержал и полностью "открылся" в одной из тренировок, свободно показав в сумме 352,5 кг.

          Было заметно, что американцы сохраняют своё прежнее увлечение подсобными упражнениями: приседаниями, жимом лёжа и жимом со стоек больших весов. Они наконец-то начали разминаться перед тренировкой (исключение тут составлял Андерсон) и в то же время стали внимательней относиться к технике движений. Именно последнее позволило Коно, Винчи и Бёргеру успешно продвинуться вперёд. В беседе со мной Коно сказал, что "недостаточно быть сверхсильным — для современных результатов нужно быть ещё и очень техничным".

          В международную тяжелоатлетическую семью впервые влились японцы; вежливые и наблюдательные, они в первые дни знакомства держались в стороне. Но потом японцы проявили себя не только общительными товарищами, но и сильными соперниками. Они присутствовали на всех тренировках, молчаливо наблюдали, записывали и фотографировали. Точно так же вели себя и корейцы.

          — Все ваши рывки и толчки у меня здесь, — сообщил нашему Владимиру Стогову кореец Ю Ин Хо, показывая на свою кинокамеру.

          Основные тренировки заканчивались. Наступил период томительного ожидания выхода на большой помост — и тут все принялись строить прогнозы. Мы тоже делали прогнозы — светлые, победные. Но, как известно, всё решает спортивная борьба, а она сложилась совсем не так, как можно было предполагать.

          Сияющий от счастья Чарльз Винчи совершил то, о чём, видимо, давно мечтал — победил нашего Владимира Стогова. Вообще-то, большинство специалистов верило в победу именно Стогова, и эта вера имела под собой все основания. Мне вспоминаются слова секретаря Международной федерации гиревого спорта, многое видавшего на своём веку, семидесятилетнего француза Гуло. Посмотрев победное выступление Стогова на лично-командном чемпионате мира и Европы, проходившем осенью 1955 года в Мюнхене, Гуло сказал:

          — Я никогда не думал, что можно показать такой результат в легчайшем весе — 335 килограммов! Ваш Стогов непобедим...

          Но за год произошло много изменений. Настойчивый Винчи сумел увеличить свой мюнхенский результат на целых 25 кг и показать на Олимпийских играх 342,5 кг. А что же Стогов? Что помешало ему победить? Стогов отнюдь не ударил в грязь лицом — он превзошёл самого себя, набрав в сумме 337,5 кг, и он был готов даже на большее... но, к сожалению, случается так, что какая-нибудь мелочь, какая-нибудь незначительная ошибка стоит победы. Так произошло и со Стоговым.

          Взгляды нескольких тысяч зрителей зала "Эксибишн билдинг" были прикованы к Владимиру Стогову, Чарльзу Винчи и Махмуду Намдью — главным претендентам на золотую медаль. В жиме Намдью осилил 100 кг, Стогов и Винчи показали по 105 кг. Столько же Стогов с Винчи подняли и в рывке — по 105 кг. Два основных претендента на победу после двух движений набрали по 210 кг, не уступив друг другу ни в чём. Намдью зафиксировал в рывке рекордный для себя результат — 102,5 кг, но всё равно отстал от лидеров на 7,5 кг. Всё гадали: чем закончится поединок Винчи и Стогова? Толчок американский и советский штангисты успешно начали с веса 127,5 кг. 132,5 кг Винчи толкнул на пределе своих сил.

Чемпион Олимпийских игр в легчайшем весе Чарльз Винчи (США) зафиксировал штангу

          Этот же результат был необходим и Владимиру: вес в 132,5 кг давал ему равенство с Винчи в сумме, а следовательно, и победу, ибо Стогов имел меньший собственный вес. Но здесь произошло неожиданное: Стогов дважды брал роковые 132,5 кг на грудь, но зафиксировать их так и не смог.

          Нашему спортсмену не хватило того самого "чуть-чуть", которое лишило его победы, когда она, казалось, была уже в его руках. Это очень печальный исход борьбы, и причина тому — неудача в самом последнем усилии в троеборье: толчке от груди. В какой уже раз он подводит наших атлетов!

          На пьедестале почёта Стогов искренне поздравил Винчи с победой, а Винчи поблагодарил Владимира за составленную конкуренцию, которая помогла американскому атлету полностью выложиться и добиться феноменального результата. Но держаться данный результат будет, надо думать, недолго.

          Стогову и другим нашим атлетам пришлось немало потрудиться на тренировках, чтобы ликвидировать огрехи в толчке от груди. Но, оказывается, этого было всё же недостаточно. Приходится снова вспоминать старую истину, что толчок завершает борьбу и поэтому он должен быть надёжным, иметь запас прочности, то есть штангист должен всегда толкать больше того веса, который берёт на грудь. Это нужно учесть в дальнейшем.

          Будущая встреча Стогова и Винчи представляет большой интерес. Трудно предугадать, кто из них первым шагнёт за 342,5 кг, но это произойдёт наверняка. Правда, у обоих атлетов есть один общий "враг" — собственный вес. Стогов ещё довольно легко приводит себя в норму, а вот Винчи перед олимпийскими соревнованиями пришлось пережить несколько весьма неприятных минут.

          Взвешивание уже заканчивалось, а стрелка весов упорно показывала лишние 100 граммов у американского атлета. И тогда в руках его тренера появились ножницы, и кудри Винчи посыпались на пол. Но золотая медаль, конечно же, стоит такой жертвы.

          Рассуждая о перспективах Стогова и Винчи, нельзя забывать и об иранце Намдью, а также о южнокорейце Ю Ин Хо. Последний в толчке имел лучший результат: 135 кг, а 140 кг он поднял на грудь. Можно ли не учитывать такого грозного соперника, когда ему всего девятнадцать лет?

          За последние годы замечательные советские атлеты Рафаэль Чимишкян, Николай Саксонов и Иван Удодов были надёжным щитом нашей команды в полулёгкой весовой категории. Отсутствие острой конкуренции со стороны зарубежных штангистов приучило как советских спортсменов, так и их тренеров к мысли, что здесь мы бесспорные победители. Но время внесло в ситуацию свои поправки: в журнальных статьях о молодых атлетах США появилось имя Исаака Бёргера. Вначале против его фамилии стоял результат 305 кг, потом — 312,5 кг, 322,5 кг и, наконец, 332,5 кг.

          Американские тренеры не торопились выпускать Бёргера из их знаменитого тяжелоатлетического зала "Барбелл-клаб", не торопились привозить своего питомца на международные соревнования. Они ждали, когда Бёргер вырастет в достойного соперника нашим атлетам. И вот это время пришло. До того, как мы увидели Бёргера, мало кто из нас верил прогнозам журнала "Стренгс энд Хелс", пророчившего ему на Олимпийских играх результат 355 кг. Но на первых же тренировках недоверие к возможностям Бёргера было рассеяно: он действительно легко набрал 352,5 кг. Все ждали интересного соревнования, так как наш Евгений Минаев, впервые участвовавший в международных соревнованиях, уже не единожды показывал на тренировках 355 кг.

          Но и здесь нас подстерегала неудача: Минаев уступил Бёргеру. Опередив поначалу Бёргера в жиме на 7,5 кг и установив в этом движении мировой рекорд — 115 кг, Евгений, казалось, должен был вдохновиться. Но всё получилось наоборот. В рывке и толчке Минаев стал неузнаваемым. Выложившись в рекордном жиме, он не смог показать даже свои тренировочные результаты, которых вполне хватило бы для победы. А Бёргер действовал уверенно, он опять, как и на тренировках, набрав 352,5 кг (107,5 + 107,5 + 137,5). Минаев остался вторым с суммой 342,5 кг (115 + 100 + 127,5). Третьим оказался одарённый польский атлет Мариан Зелинский с результатом 332,5 кг.

          Почему же проиграл Минаев?

          На мой взгляд, здесь имеют место две причины. Соревнования раскрывают характер, волю, опыт спортсмена, а Евгений ещё не приобрёл того опыта, той спортивной злости, которые позволяют спортсмену в решающие минуты творить чудеса. В вину это ставить нашему атлету нельзя, поскольку сие, как говорится, дело наживное. Победа зачастую вынашивается ценой поражений, и не один видный спортсмен это испытал. Вторая причина, пожалуй, глубже вскрывает неудачу Минаева. Речь идёт о предварявших выступление в Мельбурне тяжёлых частых тренировках Евгения, предпринимавшихся им для того, чтобы выглядеть сильнее своего товарища по сборной Ивана Удодова. Вообще-то, мы не злоупотребляем "прикидками". Основной состав сборной штангистов был известен ещё за месяц до Олимпиады. И только в полулёгком весе травма, которую получил Удодов, затянула решение вопроса об основном участнике. Ожидание и неясность как раз и стали причиной резкого срыва Минаева на олимпийском помосте. В этом в какой-то мере повинны, мы, тренеры. Отдых, содержание последних тренировок, подведение атлета к соревнованию — это чрезвычайно серьёзные вопросы. И если нет никаких особых причин для уточнения основного состава в последний момент, то это нужно делать, как минимум, за три-четыре недели до соревнований.

          В недалёком будущем результат в полулёгком весе перешагнёт рубеж 360 кг. Такое под силу Р.Чимишкяну, И.Удодову, В.Минаеву и И.Бёргеру. Что касается Бёргера, то у него для достижения указанного результата большие возможности. Бёргер начал заниматься тяжёлой атлетикой с четырнадцати лет. По его словам, он почти никогда не делает длительных перерывов в тренировках и очень любит подсобные упражнения: приседания, тягу и толчок со стоек. Тренер Джон Терпак сказал о Бёргере следующее: "Есть две вещи, от которых Исаак не устаёт, — это разговоры и тренировки". Вдобавок Бёргеру всего лишь девятнадцать лет. Не стоит ли нашим полулегковесам посерьёзней подумать о перспективах Бёргера — ведь у них появился достойный соперник?

          Когда на олимпийский помост вышли наши Игорь Рыбак и Равиль Хабутдинов, то многие специалисты утверждали, что советские легковесы вне всякой конкуренции. Но это было не совсем так: ведь в борьбу за призовые места вступили и японец Кенью Онума, и южнокореец Ким Чан Хи, и иранец Хенрик Тамраз — и ход борьбы показал, что свои возможности все эти спортсмены не реализовали только из-за недостатка опыта.

          Рыбак завоевал звание олимпийского чемпиона с суммой 380 кг. Правда, начало соревнований было для него неудачным. Зафиксировав в жиме 110 кг, Игорь отстал от ближайшего соперника на целых 15 кг. Но тут в полной мере проявилась энергия Рыбака, тот невидимый огонь, что и ведёт спортсмена к победе. Игорь продемонстрировал три красивых рывка — 112,5 кг, 117,5 кг и 120 кг. В последнем упражнении, толчке, Рыбак (в который уже раз!) подтвердил старую истину, насколько важно иметь хороший подъём от груди для победного финиша в борьбе. Толчок Рыбака — 150 кг — был выполнен настолько правильно, легко и красиво, что, казалось, понятие "тяжёлая атлетика" теряет свой смысл. Глядя на Рыбака, думаешь: действительно, только упорная работа делает человека по-настоящему красивым.

          Равиль Хабутдинов безупречно выжал 125 кг. И всё же силу натиска корейца Кима, занявшего третье место с суммой 370 кг, и японца Онумы пришлось испытать как Хабутдинову, так и Рыбаку. Я пишу это для того, чтобы подчеркнуть: у наших легковесов появляются серьёзные соперники. Раньше нашим атлетам лёгкого веса победа на чемпионатах СССР среди таких претендентов на неё, как Фаламеев, Костылев, Рыбак, Хабутдинов давалась труднее, чем победа на мировых первенствах — на этих первенствах было, пожалуй, спокойнее. Но теперь нужно иметь в виду, что девятнадцатилетний Онума может в ближайшее время достичь суммы 380-385 кг, а Ким, Тамраз и Чепулковский приблизятся к 380 кг. Понимание данного факта позволит нам избежать той успокоенности, которая имела место в отношении к полулёгкому весу.

          Несколько слов об Онуме. На тренировках он уже пытался жать 115 кг, рвать 115 кг, брал на грудь 155 кг, подходил к 160 кг. Онума собирается потренироваться в Гонолулу с великим Томми Коно и устранить свои ошибки, которых ещё немало.

          У наших легковесов хорошие перспективы: в 1957 г. они могут приблизиться к результату 390 кг. Но у всех без исключения наших ведущих легковесов есть недостаток: лишний, намного больший нормы собственный вес, при изматывающей сгонке которого значительно снижается сила. Сгонка веса стала считаться у нас своего рода "героизмом", одолжением со стороны спортсмена. С этим нужно покончить. Думается, что в дальнейшем и контрольные тренировки нужно проводить при нормальном весе, чтобы выяснялись именно реальные возможности спортсмена.

          Победа Фёдора Богдановского была радостным событием. Некоторые скептики в неё не верили: Богдановский, дескать, проиграл Питеру Джорджу два года назад 2,5 кг в Вене, год назад проиграл по собственному весу в Мюнхене (сумма у Джорджа и Богдановского оказалась тогда равной — по 405 кг), вот, мол, и в Мельбурне Фёдор "по привычке" проиграет многократному чемпиону мира. Те, кто выдавал эти прогнозы, просто не замечали произошедших в Богдановском перемен. Фёдор стал спокойнее, добился устойчиво высокого результата, а главное — у него появилось новое ценное качество: воля к победе. Богдановский показал, что пора неудач прошла. Он возмужал и стал настоящим мастером. Набрав в сумме 420 кг, он наконец победил всех своих соперников.

          Питер Джордж, человек флегматичный, редко улыбающийся, но с большой внутренней энергией настоящего бойца, выступил на Олимпиаде с лучшим для себя результатом — 412,5 кг. Однако этого оказалось уже мало для победы. Питер, прозванный "человеком нервного взрыва", долго перелистывал своё Евангелие перед последним походом на 170 кг, но это не принесло ему успеха: на сей раз он покинул помост со вторым местом. Третьим стал итальянец Эрмано Пиньятти с суммой 382,5 кг.

Установив новый мировой рекорд в сумме троеборья для атлетов полусреднего веса и улучшив олимпийские рекорды в жиме и толчке, Фёдор Богдановский стал чемпионом XVI Олимпийских игр. Второе место занял сильнейший американский атлет Питер Джордж (слева), третье — итальянец Эрмано Пиньятти

          Первым, кто поздравил Фёдора, был сам Питер Джордж.

          — Я чувствовал, что на этот раз мне уже не выиграть, — сообщил он.

          О выступлении Богдановского можно написать коротко: замечательно, уверенно, точно. Из девяти подходов он использовал восемь. Это настоящая снайперская работа. У Богдановского большие возможности роста. Одна из них — это выдача в соревнованиях готового тренировочного результата. Уже один только данный фактор позволит Фёдору набрать в сумме 425-430 кг. Но для этого Фёдору нужно продолжать закалять силу воли.

          Томми Коно выступает на мировых чемпионатах с 1952 года (в лёгком, в полусреднем и в среднем весах) и не знает поражения. Без особого труда Коно выиграл золотую олимпийскую медаль и на сей раз. Его результат 447,5 кг (140 + 132,5 + 175) говорит сам за себя. С довольно скромным результатом — 427,5 кг — вторым стал наш Василий Степанов. Третье место осталось за Джимом Джорджем — 422,5 кг. Вот как проходила их борьба.

          Джим Джордж — брат Питера Джорджа — поднял в жиме 120 кг. Француз Патерни и иранец Мансури — по 132,5 кг. Степанов легко выжал 130 кг и 135 кг, но 137,5 кг зафиксировать не смог. Коно начал жим с 135 кг и зафиксировал этот вес. Второй вес — 140 кг, поднятый как в замедленной киносъёмке, судьи тоже засчитали Коно. А вот со штангой в 142,5 кг Томми справиться уже не смог. В рывке Коно и Джордж стилем "глубокая разножка" последовательно зафиксировали 125 кг и 130 кг. Степанов тоже вырвал 130 кг. Коно пошёл на 132,5 кг и свободно взял этот вес. С помоста он уходил, сияя от радости: ведь это был его личный рекорд в "непослушном", как говорит сам Коно, движении, которое приносило ему раньше много огорчений. Джим Джордж попытался вырвать 135 кг, но неудачно. Тогда Джим попросил поставить на штангу 137,5 кг — это больше мирового рекорда Аркадия Воробьёва (136 кг), установленного в Стокгольме в 1953 г.

          — Ну что, возьмёт? — спросил я Джона Терпака.

          — Может взять, — ответил Терпак, — у Джима крепкие нервы, от него всего можно ожидать.

          Я в этом усомнился. Но тем не менее все тренеры вышли посмотреть, что произойдёт. У Джима Джорджа любопытная манера выступления: он стремительно ходит у помоста, неприязненно поглядывая на штангу. Потом, постояв немного, резко поднимается на помост и разводит руки, словно собираясь улететь — что всегда вызывает смех у зрителей. Затем, подобно хищнику, бросающемуся на добычу, резко подходит к штанге. Мощное движение — и снаряд оказывается зафиксированным. Джим Джордж не подкачал и на сей раз: зрители получили двойное удовольствие — и от оригинального выступления, и от волнующей спортивной борьбы за рекорд.

          В толчке Степанов и Мансури зафиксировали по 162,5 кг, а Джордж — 167,5 кг. Этим они и закончили соревнования.

          Коно перед толчком берёг энергию: на малом весе он лишь настраивался на движение. Выйдя на помост, Томми легко и свободно толкнул сначала 160 кг, а затем 167,5 кг. Тем самым Коно обеспечил себе победу, но, даже став олимпийским чемпионом, он не торопился расточать улыбки и отвечать на приветствия. Впереди было самое тяжёлое — на информационном щите появилась надпись: 175 кг. Чемпион хотел побить мировой рекорд нашего Трофима Ломакина — а это очень нелёгкая задача. Закончились беседы, от Коно отошли лишние люди, рядом с ним остались только Терпак и Джордж. Томми замолчал и закутался в одеяло. Он как никто другой умеет сосредоточиться перед решающим подходом.

          Коно медленно вышел на сцену, и в нём не чувствовалось скованности, излишнего напряжения. Иссиня-чёрные волосы упали на блестевший от пота лоб, взгляд сосредоточился на штанге. Коно снял очки и отдал их Винчи. А далее последовал толчок, в котором штанга была зафиксирована так же уверенно и легко, как и в предыдущих движениях.

          Публика щедро вознаградила аплодисментами талантливого спортсмена. Правда, этот рекорд Коно прожил недолго. 5 декабря на "Вечере рекордов" Джим Джордж добился ещё лучшего результата — 176,2 кг.

          Было время (1952 и 1953 годы), когда в среднем весе победы нам обеспечивали Трофим Ломакин и Аркадий Воробьёв. Но в последние три года мы довольствуемся в этом весе уже только вторыми местами. Что поделаешь, ведь претендентом на победу здесь стал очень достойный спортсмен: Томми Коно. А что же дальше? Дальше обращает на себя внимание волевой, энергичный, исключительно способный Джим Джордж. О его возможностях свидетельствуют два мировых рекорда, установленных в Мельбурне: рывок — 137,5 кг и толчок — 176,2 кг. Если сложить результаты в трёх движениях, показанные Дж.Джорджем в разное время в Мельбурне, то сумма получится примерно под 440 кг. Это значит, что нашим средневесам придётся вести борьбу уже лишь за третье место — если только они не увеличат свои достижения, показанные за последние три года на первенствах мира: 427,5 кг, 425 кг, 427,5 кг. Нашим ветеранам надо подтянуться, а главное, нам следует обратить внимание на молодёжь, стоящую за призовой тройкой.

          Но вернусь к рассказу о Коно. По пути на Родину наш самолёт совершил посадку в Гонолулу, где теперь живёт Томми. По обычаю жителей Гавайских островов, он пришёл нас встретить с леей — большим венком из живых цветов. Мы заговорили с Томми об Олимпийских играх и тут же коснулись его планов.

          — Думаю увеличить результаты. В дальнейшем хочется встретиться с Воробьёвым. Я думаю, что в жиме мы будем равны, в рывке я ему проиграю, а в толчке его нужно обогнать, чтобы победить. Это трудно, но интересно. В конце концов, должен же кто-то из нас проиграть за эти годы.

          Реально ли такое? Да, реально. Коно полон жажды новой борьбы, ещё более трудной и острой. Он настоящий спортсмен.

          Наиболее возрастным спортсменом в нашей команде был Аркадий Воробьёв. Постоянная борьба с самыми сильными противниками воспитала в нём исключительное упорство, выдержку и волю к победе. Порой кажется, что этот замечательный атлет может устать от борьбы: ведь пройден такой трудный путь. Но на самом деле чем ответственней встреча, чем острей конкуренция, тем больше раскрываются творческие способности Воробьёва, тем более отточенным становится его мастерство.

          Один маститый зарубежный журналист, наблюдая предолимпийские тренировки Воробьёв, написал статью, в которой любезно посвятил Аркадию подзаголовок "Есть ли перспективы у Воробьёва?" "Тонкий ценитель" тяжёлой атлетики одним взмахом пера решил судьбу Аркадия, заявив, что "его звезда заходит". Журналист в сочувственных выражениях написал, что у Воробьёва, мол, усталый, измождённый вид. Этот журналист был прав лишь в одном: да, у Воробьёва из-за повторившегося растяжения бедра тренировки и впрямь проходили не в полную силу — чемпион сохранял себя для решающей встречи. Американцы шутили, что Шеппард очень зол и победит потому, что уже несколько лет смотрит на высшую ступень пьедестала почёта снизу. На шутку эту мы отвечали тоже шуткой, напоминая, что Воробьёв уже несколько лет прочно стоит на верхней ступени, а потому наверняка привык к ней и потеснить его будет трудновато.

          Как же проходили соревнования?

          Болгарин Веселинов закончил жим с результатом 132,5 кг. Воробьёв заявил, что хочет начать жим со 140 кг — веса, с которого он никогда ещё не начинал. Дэвид Шеппард после долгих споров с тренером Терпаком тоже перезаявил свой первый подход на 140 кг. Вес был выжат, но Шеппард сошёл с места. Воробьёв, тепло встреченный зрителями, спокойно подошёл к штанге и легко зафиксировал заявленный вес. Во второй попытке раздосадованный Шеппард исправил ошибку и зафиксировал 140 кг. На штангу установили 145 кг. Шеппард уже не так легко взял её на грудь, а, начав жим, повалился вперёд и опять сошёл с места. Подход ему не засчитали, а Воробьёв хорошо зафиксировал и этот вес.

          И вот на штанге 147,5 кг. Это больше мирового рекорда Томми Коно (146 кг), который тот установил несколько месяцев назад. Воробьёв медленно поднялся на помост в третий раз. Он долго прохаживался — спокойно, расслабленно, — а затем подошёл к штанге, словно что-то обдумывая. В зале повисла напряжённая тишина. Создавалось впечатление, что Аркадий хочет изрядно всех помучить. Так и подмывало крикнуть ему: "Ну, давай, начинай же!" Наконец Аркадий наклонился над снарядом, не спеша, как на тренировке, принял стартовое положение, обхватил гриф пальцами и мощным усилием ног, спины и рук поднял вес на грудь. Дальше всё оказалось очень просто: штанга была выжата по всем правилам тяжелоатлетического искусства. Новый мировой рекорд! Воробьёв ушёл с помоста под гром аплодисментов восторженных зрителей.

          Рывок. Здесь Воробьёв и Шеппард начали со 137,5 кг. Воробьёв легко и точно зафиксировал вес, а вот Шеппард начал выступление неудачно: его разгонные усилия оказались недостаточными, и штанга пошла впереди тела. Это заметно обескуражило Шеппарда, и он всё положенное для отдыха время просидел, закутавшись в одеяло. Второй подход стал для Дэвида ещё более неудачным. В зале раздался гул сожаления, зрители переживали неудачу американского спортсмена. Шеппарда окружили встревоженные товарищи по команде: Винчи, Коно и Джордж.

          Шеппард показал жестом, чтобы его оставили в покое: он всё понимал и сам. Дэвид возобновил разминку, сделал подряд два-три быстрых рывка на точность подседа. На сцену он вышел полным решимости. Зрители подбодрили Шеппарда аплодисментами. И тут мастер рывка показал себя: уверенно и красиво он зафиксировал 137,5 кг. Три подхода Шеппарда, отнявшие почти десять минут времени, сильно отразились на Воробьёве. Мировой рекордсмен в этом движении дважды подходил к 142,5 кг. Силы ему хватало и он вырывал этот вес, но скорость подседа была у него недостаточной, а расстановка ног неточной. Француз Жан Дебюф и иранец Хасан Рахнаварди зафиксировали в рывке по 127,5 кг.

          В толчке Шеппард поднял 165 кг и обеспечил себе второе место. Но Воробьёв под гром аплодисментов толкнул сначала 170 кг, затем 175 кг и, наконец, 177,5 кг. Превосходный результат! А что же Шеппард? Шеппард принял решение идти на 185 кг, чтобы сравняться с Воробьёвым по сумме. Кто хоть немного разбирался в тяжёлой атлетике, тот ни минуты не верил в эту затею. И 185 кг действительно оказались не под силу Шеппарду.

          Аркадий Воробьёв победил с новым олимпийским рекордом в сумме двоеборья — 462,5 кг и новым мировым рекордом в жиме — 147,5 кг. Вторым стал Дэвид Шеппард с суммой 442,5 кг, третьим — француз Жан Дебюф.

          Воробьёв в четвёртый раз на мировых чемпионатах доказал, что ещё нет таких противников, которые в силах его победить. Очень, очень многие спортсмены могут поучиться его искусству подготавливать себя к соревнованиям и его поведению в напряжённой обстановке борьбы.

          Когда Аркадий узнал, что Томми Коно хочет перейти в полутяжёлый вес, в глазах нашего штангиста вспыхнул боевой огонёк:

          — Я это только приветствую. Меня уже "поджимают" Осыпа, Матюха, Шеппард, теперь будет Коно. "Могучая кучка". Ну что же — померимся силами.

          У Воробьёва впереди интересные встречи и большие цели: ему не дают покоя 470 кг в сумме троеборья.

          Пауль Андерсон — "малыш из Теннеси" — перед турниром спокойно проводил свои тренировки, а потом отдыхал на травке в олимпийской деревне. Андерсона бесконечно интервьюировали репортёры, сообщая затем в газетах всевозможные подробности об этом удивительном атлете.

          "Несмотря на то что Андерсон похудел, он как скала", "его бедро, как талия среднего человека, а шея, как талия женщины", "человек-дредноут носит ботинки среднего размера", — к каким только эпитетам и сравнениям не прибегали репортёры...

          С Паулем Андерсоном действительно произошли заметные перемены: он уже не пил по семь литров молока в день и сообщал теперь каждому встречному, что снизил собственный вес на 28 кг. Впрочем, кто мог сомневаться в его победе и на сей раз? Никто! Но безоблачное счастье Андерсона неожиданно было омрачено появлением на одной из тренировок Умберто Сельветти. Когда этот молодой аргентинский гигант выжал на тренировке от груди 170 кг на три раза, всем стало ясно, что у Андерсона появился весьма достойный противник. Молниеносно возник "очаг" новых страстей. Вопрос "кто — кого?" не сходил с уст болельщиков.

          Вечером 26 ноября на помост зала "Эксибишн билдинг" вышли девять тяжеловесов. Взоры всех, кто пришёл посмотреть это интереснейшее соревнование, были прикованы к Андерсону и Сельветти — двум основным претендентам на олимпийскую золотую медаль.

          Энергичный, жизнерадостный итальянец Альберто Пигаяни, известный своим обыкновением рыдать после особенно удачных попыток, осилил в жиме 150 кг. На штангу установили 165 кг, и на помост вышел Сельветти. Он долго натирал руки магнезией, что-то шептал, заметно волновался — а потом с удивительнейшей лёгкостью выжал этот вес. Затем он зафиксировал 175 кг. Но 180 кг из-за плохого подъёма на грудь выжать уже не смог. Андерсон начал состязание неудачно: он еле справился с весом 167,5 кг, а два подхода к 175 кг не принесли ему успеха.

          Раздосадованный, Пауль уходил с помоста, обращаясь к своим соотечественникам с вопросом: "Что со мной? Куда ушла сила?"

          В рывке оба главных соперника достигли результата 145 кг, намного опередив других тяжеловесов. Итак, после двух движений Сельветти имел перед Андерсоном преимущество в 7,5 кг. Меньше всего ожидал этого, конечно, сам Андерсон. Было видно, насколько сильно он расстроен: Пауль даже оставил свою привычку насвистывать любимую песенку.

          И вот начался толчок. Сельветти поднял сперва 175 кг, а затем 180 кг. Большего аргентинский гигант достичь но смог и закончил соревнование с замечательной суммой 500 кг. Андерсон начал толчок с 187,5 кг. Расчёт его был прост — нужно сравняться с Сельветти по сумме и выиграть за счёт меньшего собственного веса: ведь Сельветти весил 143 кг — на 5 кг больше Андерсона. Но вес 187,5 кг оказался тем подводным камнем, из-за которого "человек-дредноут" чуть было не сел на мель. Андерсон дважды не смог зафиксировать этот вес. Простонав в отчаянии: "Что со мной происходит?" — Пауль покинул помост. Но через три минуты американцы под гром аплодисментов снова вывели своего любимца на помост. И Андерсон толкнул-таки злополучный снаряд, одержав тем самым победу. Суммы троеборья у Андерсона и Сельветти оказались равными — по 500 кг. Но победа досталась американцу, который, напоминаю, был легче аргентинца. Итальянец Альберто Пигаяни с суммой 452,5 кг занял третье место. Радость его не имела границ: получая бронзовую медаль, Альберто разрыдался — как и на всех прошлых своих выступлениях.

          — Ну а как же наш Медведев? — поинтересуются любители спорта.

          Думается, что в предстоящих встречах наш тяжеловес Алексей Медведев вполне сможет оспаривать призовое место в борьбе с зарубежными атлетами. На "Вечере рекордов" в Мельбурне Медведев набрал сумму 485 кг, на контрольной тренировке показал даже 490 кг. То есть сумма 500 кг уже вполне реальна для Алексея.

Это штангисты тяжёлого веса Дейвид Бейли (Канада), Альберто Пигаини (Италия) и Алексей Медведев (СССР)

          Последние годы стали для мирового тяжелоатлетического спорта временем смелого и стремительного продвижения вперёд. Рушатся представления о предельных возможностях человека в поднятии тяжестей, непрерывно меняются взгляды на методику тренировки, уходят в небытие "теории" о том, предельные нагрузки уже якобы достигнуты. Например, лет десять назад для лёгкого веса фантастическими считались рывок 125 кг и сумма 382,5 кг. Теперь же этого добился наш Николай Костылев. А рекорды Стогова, Воробьёва, Коно, Богдановского? Кто мог ещё совсем недавно поверить в их реальность?

          И наконец достижения Андерсона. Давно ли все мы, как зачарованные, смотрели на показанные им в Москве результаты, давшие в сумме 517,5 кг? Мы тогда только разводили руками и говорили, что это феноменально, что это какая-то фантастика. Тогда это было удивительно. А теперь? Теперь к результатам Андерсона вплотную приблизился аргентинец Умберто Сельветти, а скоро подойдёт и Алексей Медведев. Больше того — если нынешние тяжеловесы хоть наполовину добились бы того сочетания техники и силы, которыми обладают атлеты лёгких весовых категорий, то они могли бы уже сегодня решить проблему набора суммы в 530-550 кг.

          Посмотрите, как изменились результаты олимпийских победителей 1952 и 1956 гг.

          Вот так шагнули вперёд результаты за четыре года. Бурное развитие тяжёлой атлетики во многих странах и непрерывное совершенствование методов тренировки не оставляют сомнения в том, что в самом недалёком будущем результаты возрастут ещё значительнее. Это значит, что в стремлениях наших спортсменов и тренеров должно быть ещё больше дерзания, ещё больше творческого поиска. Сегодняшние результаты велики, и слава тем, кто их достиг. Но не следует подпадать под гипноз нынешних рекордов. Нужно помнить, что сегодняшний рекорд недолговечен, а достижения будущего окажутся вполне реальными.

          Соревнования в Мельбурне принесли триумфальную победу советскому спорту, и этому способствовала наша тяжелоатлетическая команда, давшая в неофициальном общем зачёте сорок одно очко, три золотые и четыре серебряные медали. Вместе с тем нужно отметить уже известный факт: мы несколько сдали свои позиции. Казалось бы, американцам мы проиграли совсем немного: всего одно очко. Но проигрыш даже с минимальным счётом — это всё равно проигрыш.

          Сборная страны — это авангард нашей армии спортсменов. Мы полны уважения к тем, кто сейчас находится в первых рядах, мы ждём от них ещё больших достижений. Но вместе с тем нам нужно обратить свои взоры на молодёжь. Необходимо интенсивнее развивать юношеский тяжелоатлетический спорт. С молодёжью надо серьёзно работать и смелее вводить её в большой спорт.

          Огромный опыт, накопленный нашими тренерами, должен постоянно подпитываться пытливыми мыслями, смелыми экспериментами, творческими поисками новой тренировочной "рецептуры". Нам необходимо сосредоточиться на главных вопросах: как найти ещё более эффективные способы развития силы, скорости, предохранения спортсменов от нервных и физических перегрузок, правильного подведения атлетов к соревнованиям, предельной мобилизации сил? Только решение этих вопросов и позволит нашему спорту успешно двигаться вперёд.

Тяжёлая атлетика на Олимпийских играх 1956 года

(Из книги Н.И.Любомирова, В.А.Пашинина и В.В.Фролова
"XVI Олимпийские игры в Мельбурне")

          За последние годы борьба на международных тяжелоатлетических соревнованиях приобрела очень острый характер. Причиной тому является принципиальное соперничество атлетов СССР и США. Их поединки отодвигают на второй план выступления всех других спортсменов, и с каждым годом поединки эти становятся всё напряжённее. В достижении победы теперь стало важным всё: и каждый лишний килограмм, поднятый тем или иным штангистом, и тактическая расстановка участников соревнования, и даже самые мелкие, казалось бы, не имеющие никакого значения ошибки судей.

          Напряжённо готовились спортсмены планеты к XVI Олимпийским играм. Штангисты намного повысили свои личные достижения, борясь не только за победу, но и за мировые рекорды. В командах — в первую очередь это относится к команде СССР — были произведены замены. На место опытных, но уже снижавших свои результаты ветеранов пришли молодые атлеты.

          Утром на взвешивании штангистов легчайшего веса встретились два главных соперника в этой весовой категории: наш Владимир Стогов и американец итальянского происхождения Чарльз Винчи.

          — Сколько? — многозначительно поинтересовался Винчи у Владимира.

          — 335-340, — отлично понимая, о чём спрашивает Винчи, ответил Стогов.

          Винчи удивлённо округлил глаза и заахал:

          — А мне в сумме троеборья пока удавалось набирать только 325-330...

          — Байки рассказывает, — тотчас же предупредил товарищей Стогов. — Думает сбить с толку.

          Вот так ещё до выхода на помост началась борьба между спортсменами — не всегда открытая, как показал ход дальнейших событий. Конечно, Винчи, быть может, вовсе и не лукавил — ведь разве не могло к нему лишь на самом помосте прийти вдохновение, удвоившее силы? Совсем уж беззастенчиво действовать американцы начали позже. Но об этом рассказ ещё впереди.

          Итак, два главных соперника среди атлетов легчайшего веса — Винчи и Стогов. Другие атлеты настолько уступали этим двум, что об их борьбе за золотые медали не могло быть и речи. Если кто ещё и обратил на себя внимание болельщиков во время выступления штангистов легчайшего веса, так это спортсмен из Южной Африки Г.Гафней. Он, по подсчётам зрителей, подошёл в жиме к снаряду шесть раз (хотя правилами разрешено сделать только три подхода) и последовательно поднял веса 82,5 кг, 85 кг, 87,5 кг, 92,5 кг — со второй попытки — и, наконец, 97,5 кг. Такое, как известно, не предусмотрено никакими, даже южноафриканскими, правилами. Зал недоумевал. Однако вскоре всё разъяснилось: оказывается, от Южной Африки выступали не один, а два штангиста — Г.Гафней и Р.Гафлей. Зрители, впервые пришедшие на тяжелоатлетическое состязание, разглядывали помост, изучали систему сигнализации и на первых порах никак не могли отличить Гафнея от Гафлея. Не разобрался с двумя южноафриканцами и человек, работавший с демонстрационным табло позади помоста. Так и произошла эта позабавившая всех путаница.

          Но вскоре зал напрягся и затих: на штангу установили солидный вес — 95 кг. На помост вышел иранец Махмуд Намдью, серебряный призёр предыдущей Олимпиады в Хельсинки. Правда, здесь Намдью соревноваться было не с кем: он был на голову выше всех выступавших до него атлетов, но заметно слабее, чем Винчи и Стогов. Это отлично понимал и сам Намдью. Золотую или серебряную медаль он получить даже не надеялся, а бронзовая была ему практически гарантирована. Намдью добросовестно и "отработал" её в трёх подходах — без всяких воплей, без взываний к аллаху и прочих фокусов, на которые он прежде был столь горазд.

          Стогов начал своё выступление со 100 кг, потом поднял 105 кг. Но вот на штангу установлены 107,5 кг. Стогов резко взял снаряд на грудь... Увы, слишком резко: гриф штанги сильно ударил Стогова, у него перехватило дыхание, и жим не получился. Винчи с большим трудом, но тоже выжал 105 кг.

          На этом же самом весе — 105 кг — оба сильнейших атлета закончили и свои выступления во втором соревновательном движении, рывке.

          Но вот дальше у Стогова возникли неприятные проблемы. Винчи оказался куда лучше подготовленным к последнему движению, толчку. Возьми Стогов уверенно на грудь большой вес — и он вытолкнул бы снаряд на прямые руки, но такой элемент движения, как взятие на грудь, у него, к сожалению, получается намного хуже, чем у Винчи. И это в нашей команде беда не одного только Стогова.

          Здесь не будет подробного рассказа о том, как происходила борьба на помосте — это долго и утомительно для читателя (при желании он может просто посмотреть приводимые далее таблицы технических результатов). Куда важнее другое: наши штангисты очевидно слабы в темповых движениях — рывке и толчке. (Речь здесь, конечно, идёт именно об относительных оценках, поскольку абсолютные результаты, показанные нашими штангистами, в целом куда выше, чем у атлетов большинства других стран.) Вот пример: Стогов делает в жиме свой первый подход к весу 100 кг, а в рывке — к весу 97,5 кг, у Винчи же первые веса — 100 кг и 100 кг; у штангиста из Южной Кореи Ю Ин Хо — 82,5 кг и 90 кг; у его соотечественника Ким Ха Нама — 85 кг и 95 кг. В следующем, полулёгком весе наш штангист Евгений Минаев начал жим со 107,5 кг, а рывок — со 100 кг, тогда как его основной соперник американец Исаак Бёргер начал куда ровнее: 102,5 кг в жиме и 100 кг в рывке. В связи с этим здесь представлена таблица, показывающая, что в рывке результаты могут быть ничуть не меньше, чем в жиме. В таблице приведены лучшие результаты в жиме и рывке атлетов команд США и СССР.

США

СССР

          Итак, в рывке, по сравнению с жимом, американцы потеряли всего 17,5 кг. Да и произошло это лишь потому, что Пауль Андерсон — тучный медлительный человек, которому трудно совершать быстрые движения рывка. Спортсмены же более лёгких весовых категорий у американцев или вообще ничего не потеряли в рывке, или, напротив, даже прибавили в своих результатах.

          Совсем иначе обстоит дело у наших атлетов. Один только Игорь Рыбак сумел у нас добиться превышения рывкового результата над жимовым — да и то лишь потому, что просто-напросто отстаёт в жиме (для сравнения — Минаев, атлет из более лёгкой, чем у Рыбака, весовой категории, выжал 115 кг, то есть на 5 кг больше Рыбака; выступавший же в одном весе с Рыбаком Равиль Хабутдинов выжал 125 кг).

          Можно было бы представить и ещё одну таблицу (но обойдёмся без неё), показывающую, что в толчке американские штангисты подняли вес больший, чем в жиме, на 102,5 кг, в то время как наши — всего лишь на 55 кг. Читатель от всех этих статистических выкладок может, конечно, и заскучать. Однако в результате проведённого анализа становится ясно, что наши штангисты сильнее американских лишь физически. Техника же у них, за исключением Аркадия Воробьёва и, пожалуй, Фёдора Богдановского, явно не на высоте. И дело не только в цифрах и их соотношениях: даже слабые американские спортсмены вырывали и толкали предельные для себя веса гораздо легче и красивее, чем такие наши атлеты, как Минаев и Хабутдинов.

          Проблема заключается, таким образом, в том, что у нас ставка очень часто делается на один только жим, а рывку и толчку должного внимания не уделяется. В этом повинны, прежде всего, конечно, сами спортсмены, проводящие свои тренировки нерационально. Однако ещё большая вина ложится в данном плане на тренеров.

          Минаев и Хабутдинов вошли в большой спорт совсем недавно и начали свой путь сразу с мировых рекордов в жиме, ибо они от природы сильные люди. За короткий срок тренеры просто не успели обучить их передовой технике. Но если тренеры не успели обучить Минаева и Хабутдинова, то почему же они не помогли улучшить технику другим, уже давно выступающим спортсменам?

          Если описывать коротко, то борьба между атлетами легчайшей весовой категории происходила так: Стогов смог толкнуть только 127,5 кг и был вынужден довольствоваться серебряной медалью. Винчи же, установив новый мировой рекорд, завоевал золотую медаль.

 1. Ч.Винчи (США)                   105   + 105   + 132,5 = 342,5 кг
 2. В.Стогов (СССР)                 105   + 105   + 127,5 = 337,5 кг
 3. М.Намдью (Иран)                 100   + 102,5 + 130   = 332,5 кг
 4. Ю Ин Хо (Корея)                  90   +  95   + 135   = 320   кг
 5. Ким Ха Нам (Корея)               85   +  95   + 127,5 = 307,5 кг
 6. И.Нанду (Япония)                 87,5 +  97,5 + 120   = 305   кг
 7. Р.Гафлей (ЮАС)                   97,5 +  90   + 117,5 = 305   кг
 8. У.Фуруама (Япония)               90   +  87,5 + 125   = 302,5 кг
 9. Г.Гафней (ЮАС)                   87,5 +  85   + 117,5 = 290   кг
10. Р.Зонг (Формоза)                 85   +  85   + 117,5 = 287,5 кг
11. Х.Ав (Бирма)                     85   +  82,5 + 110   = 277,5 кг
12. Г.Хендерсон                      72,5 +  85   + 115   = 272,5 кг
13. В.Моокан (Индия)                 80   +  80   + 112,5 = 272,5 кг
14. Г.Свейн (Британская Гвиана)      80   +  80       —   = 160   кг
15. П.Ландер (Филиппины)              0       —       —       0   кг

          В полулёгком весе американец Исаак Бёргер, догнавший перед последним движением Евгения Минаева, сразу заявил вес 132,5 кг, едва только увидел, с каким трудом Минаев толкнул штангу в 127,5 кг. В последнем подходе Бёргер зафиксировал 137,5 кг и также стал обладателем золотой медали.

 1. И.Бёргер (США)                  107,5 + 107,5 + 137,5 = 352,5 кг
 2. Е.Минаев (СССР)                 115   + 100   + 127,5 = 342,5 кг
 3. М.Зелинский (Польша)            105   + 102,5 + 127,5 = 335   кг
 4. Р.Уилкес (Тринидад)             100   + 105   + 125   = 330   кг
 5. С.Сиратори (Япония)              97,5 + 100   + 127,5 = 325   кг
 6. Д.Сильвей (Канада)               97,5 +  95   + 127,5 = 320   кг
 7. Г.Миске (Германия)              100   +  95   + 125   = 320   кг
 8. С.Тан (Сингапур)                 92,5 +  92,5 + 130   = 315   кг
 9. К.Ли (Корея)                     90   +  95   + 127,5 = 312,5 кг
10. Т.Ямагуши (Япония)               92,5 +  92,5 + 125   = 310   кг
11. М.Мегеннис (Великобритания)      92,5 +  92,5 + 122,5 = 307,5 кг
12. Д.Греус (Великобритания)         90   +  95   + 122,5 = 307,5 кг
13. А.Царин (Иран)                   92,5 +  92,5 + 120   = 305   кг
14. В.Тинкийве (Бирма)               90   +  92,5 + 115   = 297,5 кг
15. Л.Ким Линг (Корея)               87,5 +  92,5 + 112,5 = 292,5 кг
16. К.Гаррей (Австралия)             87,5 +  90   + 110   = 287,5 кг
17. М.Башур (Пакистан)               72,5 +  77,5 +  97,5 = 247,5 кг
18. Р.де Розарио (Филиппины)        102,5 +  87,5     —   = 190   кг
19. Д.Лим (Формоза)                  87,5 +  87,5     —   = 175   кг

На переднем плане
слева направо — Исаак Бёргер, Чарлз Винчи;
на заднем плане — Роберт (Боб) Гофман

          Затем Игорь Рыбак и Равиль Хабутдинов (категория 67,5 кг) принесли нашей команде золотую и серебряную медали. Американцы же в лёгкой весовой категории участников не выставили.

 1. И.Рыбак (СССР)                  110   + 120   + 150   = 380   кг
 2. Р.Хабутдинов (СССР)             125   + 110   + 137,5 = 372,5 кг
 3. Ким Чанг Хи (Корея)             107,5 + 112,5 + 150   = 370   кг
 4. К.Онума (Япония)                110   + 110   + 147,5 = 367,5 кг
 5. Х.Тамраз (Иран)                 115   + 105   + 145   = 365   кг
 6. Я.Чепулковский (Польша)         120   + 105   + 135   = 360   кг
 7. И.Абаджиев (Болгария)           102,5 + 117,5 + 137,5 = 357,5 кг
 8. М.Тун (Бирма)                   110   + 105   + 137,5 = 352,5 кг
 9. Х.Тан (Сингапур)                107,5 + 100   + 142,5 = 350   кг
10. В.Барберис (Австралия)          105   + 105   + 137,5 = 347,5 кг
11. Я.Таухнер (Австрия)             105   + 107,5 + 135   = 347,5 кг
12. В.Колб (Германия)               110   + 100   + 130   = 340   кг
13. Б.Гелфгоут (Великобритания)     112,5 + 100   + 127,5 = 340   кг
14. А.Ауала Феррейра (Бразилия)     102,5 +  97,5 + 135   = 335   кг
15. Р.Гербер (Франция)              105   + 100   + 130   = 335   кг
16. Л.де Генова (Италия)            107,5 + 100   + 122,5 = 330   кг
17. Г.Балба Вальтиерра (Мексика)     92,5 + 100   + 127,5 = 320   кг
18. Н.Лопез (Колумбия)                0   + 100   + 122,5 = 222,5 кг

          Что можно рассказать об Игоре Рыбаке? Шесть лет назад в Харькове он впервые вошёл в тяжелоатлетический зал. Белокурый паренёк стеснялся своей слабости и неумелости, но его поддержали новые товарищи.

          — Не переживай. Сила и мастерство сразу не приходят, — говорили они.

          Игорь чувствовал дружескую поддержку на всём протяжении своего спортивного пути. Когда у него однажды перестали расти результаты, более опытные товарищи посоветовали юноше пойти в секцию акробатики: ему недоставало гибкости и быстроты.

          Игорь долго занимался акробатикой и стал перворазрядником по этому виду спорта. Но его по-прежнему тянуло к штанге. Он соскучился по напряжённым силовым тренировкам. И в конце концов вернулся в зал тяжёлой атлетики. В 1954 г. Игоря постигла неудача — он сломал руку и вынужден был прекратить занятия штангой. Но будущий чемпион не отчаивался, поскольку как студент медицинского института прекрасно понимал, что перерыв в занятиях у него лишь временный, что при любви к спорту и настойчивости он сможет вскоре возобновить тренировки. И в том же 1954 г. двадцатилетний Игорь Рыбак выполнил норматив мастера спорта СССР.

          В 1955 г. Рыбак стал чемпионом II Международных игр молодёжи, проходивших в Варшаве. Этот же год принёс ему новый успех — он завоевал звание чемпиона Европы в полусреднем весе.

          Но главное в спортивной биографии Игоря случилось потом. Он перешёл в лёгкий вес — в ту самую категорию, в которой наши спортсмены занимали восемь первых мест в мире (Костылев, Фаламеев, Никитин, Хабутдинов, Саксонов, Щеглов, Соломаха) и в которой у Игоря были действительно достойные конкуренты. Борьба с сильными соперниками всегда привлекала молодого штангиста. И вот настойчивые тренировки дали плоды: в 1956 г. Рыбак вошёл в первую сборную страны и завоевал право участвовать в XVI Олимпийских играх.

          Победа Игоря в Мельбурне — это успех большой совместной творческой работы спортсмена и его тренера Якова Куценко, а также триумф всех наших спортсменов лёгкого веса. В соперничестве с ними и выковывалось мастерство штангиста Рыбака.

1956 год. Мельбурн.
На олимпийском пьедестале: Равиль Хабутдинов,
Игорь Рыбак, Ким Чанг Хи

          Вторую золотую медаль для нашей команды завоевал атлет полусреднего веса Фёдор Богдановский, уверенно победивший американца Питера Джорджа.

 1. Ф.Богдановский (СССР)           132,5 + 122,5 + 165   = 420   кг
 2. П.Джордж (США)                  122,5 + 127,5 + 162,5 = 412,5 кг
 3. Э.Пиньятти (Италия)             117,5 + 117,5 + 147,5 = 382,5 кг
 4. Я.Бохенек (Польша)              120   + 112,5 + 150   = 382,5 кг
 5. Ким Сунг Ин (Корея)             125   + 110   + 145   = 380   кг
 6. К.Бек (Польша)                  122,5 + 112,5 + 145   = 380   кг
 7. В.Пайрави (Иран)                107,5 + 117,5 + 147,5 = 372,5 кг
 8. А.Гилберт (Канада)              112,5 + 115   + 142,5 = 370   кг
 9. К.Вонг (Сингапур)               107,5 + 112,5 + 145   = 365   кг
10. Д.Грейф (ЮАС)                   115   + 107,5 + 142,5 = 365   кг
11. В.Мак-Артур (Британская Гвиана) 100   + 112,5 + 140   = 352,5 кг
12. Ф.Бойг (Австралия)              107,5 +  95   + 122,5 = 325   кг
13. Бу-Бенг Ко (Формоза)             90   + 100   + 135   = 325   кг
14. К.Кубалеро (Колумбия)            97,5 + 100   +   0   = 197,5 кг
15. И.Франзон (Швеция)                0       —       —       0

          Фёдор Богдановский... Пожалуй, самое интересное, что было в его спортивной биографии — это встречи с Питером Джорджем, а точнее — с американцем болгарского происхождения Петром Георгиевым. Какой это противник, можно судить по тому, что в 1949 г., когда Фёдор ещё только начинал заниматься штангой, Питер Джордж был уже чемпионом мира (а также серебряным призёром Олимпиады 1948 г. в Лондоне). А ещё через три года, в Хельсинки, П.Джордж вообще стал олимпийским чемпионом. В 1954 г. Богдановский и Джордж впервые встретились в Вене на первенстве мира. Тогда Фёдор проиграл грозному сопернику. В 1955 г. в Мюнхене Фёдору снова не суждено было выиграть. Они с Джорджем набрали одинаковые суммы (по 405 кг), но при взвешивании Фёдор оказался на 200 г тяжелее соперника. И вот теперь, в Мельбурне, Фёдор Богдановский наконец добился-таки реванша. И это был убедительный реванш — прославленный американец оказался бит, как говорится, по всем статьям.

          Что можно добавить? Фёдор Богдановский — ленинградец. По профессии он шофёр. Ему сейчас 27 лет. У талантливого спортсмена есть все возможности достичь ещё более высоких результатов.

1958 год. Нью-Йорк.
Аркадий Воробьёв (слева) и Фёдор Богдановский (справа)
встречаются с Георгом Гаккеншмидтом

          Исход командного первенства во многом зависел от выступления средневесов. Наш Василий Степанов боролся в этой категории против двух американцев — Томми Коно и Джеймса Джорджа.

          Томми Коно оказался в замечательной форме: он установил мировые рекорды в троеборье (447,5 кг) и толчке (175 кг). Степанов значительно уступил Коно, но зато был существенно сильнее Джеймса Джорджа и отодвинул его на третье место.

          Между прочим, Джеймс Джордж чуть было не проиграл и иранцу Мансури. Лишь в последнем движении он нагнал иранского штангиста и, таким образом, оба они показали одинаковый результат в троеборье. Однако Джеймс Джордж оказался немного легче Мансури, и это принесло команде США лишнее, очень важное очко.

 1. Т.Коно (США)                    140   + 132,5 + 175   = 447,5 кг
 2. В.Степанов (СССР)               135   + 130   + 162,5 = 427,5 кг
 3. Д.Джордж (США)                  120   + 130   + 167,5 = 417,5 кг
 4. Я.Мансури (Иран)                132,5 + 122,5 + 162,5 = 417,5 кг
 5. Ф.Кейр (Англия)                 127,5 + 122,5 + 155   = 405   кг
 6. В.Пшеничка (Чехословакия)       125   + 120   + 155   = 400   кг
 7. М.Патерни (Франция)             132,5 + 115   + 147,5 = 395   кг
 8. Д.Пауэл (Австралия)             120   + 117,5 + 145   = 382,5 кг
 9. В.Глайс (Бельгия)               107,5 + 112,5 + 137,5 = 357.5 кг

Томми (Тамио) Коно и Аркадий Воробьёв с "Мисс Чикаго"

          На соревнованиях атлетов полутяжёлого веса блестяще выступил наш Аркадий Воробьёв. Он неторопливо, спокойно выходил на помост, долго стоял над штангой, собираясь с силами — и вдруг она легко взлетала вверх. Зал всякий раз взрывался громом аплодисментов. Противник Воробьёва Дэвид Шеппард, с которым Аркадий не раз уже встречался в очных поединках, был явно не в лучшей форме. Штанга у него то и дело падала на помост — но уж если Шеппарду всё же удавалось поднять её над головой, то американцы — и штангисты, и другие спортсмены, собравшиеся около помоста, — сразу же принимались прыгать и кричать: "Гуд бой!" (молодец) и "Браво!".

          Видимо, эта "психическая атака" достигла цели. По отзывам целого ряда специалистов и спортивных обозревателей, Шеппард после первой неудачной попытки выжать 140 кг не зафиксировал этот вес и вторично, но подход ему был всё равно засчитан. Вообще, из девяти подходов Шеппард удачно использовал лишь три, причём в двух из них вес был взят весьма и весьма сомнительно. То ли от непрестанных криков американцев, то ли от невиданного напряжения борьбы, то ли ещё по какой причине судьи под конец стали действовать совсем "вкривь и вкось".

          Для своего последнего подхода в толчке Аркадий Воробьёв заказал 177,5 кг и в отличном стиле поднял этот огромный вес. Тяжеленная штанга замерла на выпрямленных руках над головой атлета, Воробьёв стоял, радуясь своей победе. Судья-фиксатор дал знак "опустить", и тут... вспыхнули красные лампы: вес не взят.

          Двое судей на помосте — француз и представитель Тринидада — посчитали, что вес не зафиксирован. В апелляционное жюри, около которого почему-то оказались тренер американцев Боб Гофман и участники команды США, с советской стороны сразу же поступил протест. Председатель жюри — президент Международной федерации тяжёлой атлетики Нюберг — знаком вызвал к себе для объяснения судей на помосте. Француз вышел из-за своего столика и попытался что-то объяснять возмущённым зрителям, которые стучали ногами и свистели, требуя, чтобы толчок Воробьёва был засчитан. Жюри сразу же утвердило результат Воробьёва, и его сумма 462,5 кг стала новым мировым и олимпийским рекордом.

          Шеппард, с трудом толкнувший во второй попытке 165 кг, попросил установить на штангу вес 185 кг. Разумеется, из этой явной авантюры ничего не вышло: штанга так и осталась на помосте.

 1. А.Воробьёв (СССР)               147,5 + 137,5 + 177,5 = 462,5 кг
 2. Д.Шеппард (США)                 140   + 137,5 + 165   = 442,5 кг
 3. Ж.Дебюф (Франция)               130   + 127,5 + 167,5 = 425   кг
 4. Х.Рахнаварди (Иран)             140   + 127,5 + 157,5 = 425   кг
 5. И.Веселинов (Болгария)          132,5 + 120   + 155   = 407,5 кг
 6. Ким Би Тан (Малайя)             117,5 + 122,5 + 155   = 395   кг
 7. Л.Треганован (Австралия)        122,5 + 117,5 + 150   = 390   кг
 8. Л.Килгуер (Тринидад)            127,5 + 117,5 + 145   = 390   кг
 9. М.Сантос (Австралия)            125   + 110   + 150   = 385   кг
10. С.Харрингтон (Великобритания)   115   + 117,5 + 152,5 = 385   кг
11. К.Есварардо (Индия)             122,5 + 105   + 147,5 = 375   кг
12. Б.Барабани (Бразилия)           110   + 112,5 + 145   = 367,5 кг
13. Д.Барк (Корея)                  120   + 120   +   0   = 240   кг
14. К.Зайгелзифер (Аргентина)       125   + 112,5 +   0   = 237,5 кг

Блестяще выступил в состязании штангистов полутяжёлого веса Аркадий Воробьёв. Он завоевал золотую медаль и установил два новых мировых и олимпийских рекорда — в жиме и в сумме троеборья. Жан Дебюф (Франция), занявший второе место, поздравляет его. Слева — один из сильнейших американских штангистов Дэвид Шеппард

          Аркадий Воробьёв... Кто из любителей тяжёлой атлетики сейчас не знает этого выдающегося спортсмена? Но далеко не всем известно, где и когда начинал свой спортивный путь наш чемпион мира и XVI Олимпиады.

          1946 год, послевоенная Одесса. Аркадий служил тогда водолазом и в свободное время иногда наведывался на пирс, на котором лежала "штанга" — ось от обыкновенной вагонетки. Ребята поздоровей иногда подходили к ней и пытались поднять. Получалось не у всех. На "штангу" поглядывали с уважением, как на живого и сильного противника.

          Чаще всех брался за "штангу" матрос по имени Семён. Когда он решал поразмяться, все почтительно расступались, невольно любуясь бугристой от мышц фигурой силача. Вскинув снаряд на грудь, Семён без видимого напряжения выжимал его несколько раз.

          Однажды, вдоволь насмотревшись на упражнения Семёна, Аркадий тоже решил попробовать свои силы — ведь водолазы на флоте всегда слыли неслабыми ребятами — надеясь, что сможет благополучно одолеть "штангу".

          — Братва, можно попробовать?

          — Валяй.

          Аркадий с трудом воздвиг ось вагонетки на грудь, с быстро нарастающей тревогой ощутив, что такой тяжести ещё никогда не знал. Но поднатужился и всё же выжал снаряд.

          — Ух и тяжела... Как это Семён умудряется поднять её столько раз?

          В ответ раздался дружный смех.

          — Чего ты хочешь, он же чемпион Черноморского флота... А ты кто?

          От этого сообщения к Аркадию сразу вернулся изначальный кураж. В свои девятнадцать лет он был полон оптимизма и тотчас решил, что непременно должен догнать признанного силача.

          Теперь, едва только выпадала свободная минутка, Воробьёв бежал на пирс. Ось приятно холодила ладони. Мышцы привычно, как отлаженный механизм, выполняли подъёмы и гудели, когда вечером Аркадий ложился спать.

          Уже всего через месяц он поднимал ось столько же, сколько и Семён — по восемь-десять раз в подходе. Когда это произошло впервые, радость с примесью лёгкого наивного тщеславия переполнила грудь Аркадия. И тотчас подумалось: "Ну а дальше что?" У Воробьёва ещё не было ответа на этот вопрос. К счастью, нашёлся хороший товарищ, подсказавший ответ. Насмотревшись на "вагонеточные" тренировки Аркадия, товарищ понял, что такое усердие пора направлять в иное русло. Сам он давно уже занимался тяжёлой атлетикой в клубе "Водник" на бульваре Ришельё.

          — Хочешь, я отведу тебя в секцию, к тренеру? — предложил он. — Узнаешь, что такое настоящий спорт. Ну как?

          Лицо Воробьёва отразило бурю эмоций. Аркадию и сам давно уже мечтал о настоящих тренировках, но сомневался — примут ли его в секцию, подойдёт ли он тренеру?

          — Посмотреть бы сначала... — неуверенно пробормотал будущий чемпион.

          — Завтра и посмотришь. Договорились?

          На следующий день бляха с якорем сверкала у Аркадия, как никогда. Клёши были острей, чем меч. Но он всё равно вновь и вновь придирчиво осматривал себя — нет ли какого изъяна?

          — Да хорош, хорош, — успокоил друг. — Пошли.

          — А примут? — в последний раз усомнился Аркадий.

          — Положись на меня. — В голосе друга звучала непоколебимая уверенность.

          В секции шла обычная тренировка. Тренер расхаживал по залу, наблюдая за работой спортсменов. Аркадий сидел на шведской скамейке у стены, смотрел на тренировку и прикидывал: намного ли штанга на помосте весит больше, чем вагонеточная ось на пирсе? И чем дольше смотрел он на штангу, тем больше рос в нём спортивный зуд — справится ли он с настоящим снарядом? Иные ребята в секции и ростом были пониже Аркадия, и комплекцией пожиже. Как ни крути, а по всем статьям выходило, что не должен он был уступить им в силе. Набравшись храбрости, Воробьёв встал и подошёл к тренеру:

          — А можно, я подниму вон ту штангу?

          — А ты когда-нибудь вообще брался за штангу?

          — За настоящую не брался. Поднимал только ось от вагонетки, — признался Аркадий и покраснел.

          — Тогда не стоит и пытаться, — тренер окинул Аркадия внимательным взглядом. — Это слишком большой для тебя вес: 90 килограммов. Не надо рисковать.

          — Да я только попробую. Можно?

          — Что ж, попробуй, если невтерпёж.

          Несколько отдыхавших после подхода спортсменов с любопытством воззрились на матроса, который с неумелой поспешностью, как был в клёшах и форменке — одну бескозырку только и снял — выскочил на помост и с трудом взвалил штангу на грудь. Толкнул вверх, но снаряд лишь слегка подпрыгнул и упал обратно. Новый толчок, и опять лишь насмешливо звякнули "блины".

          Аркадий занервничал. Выпросил у тренера ещё одну попытку. И снова неудача. Штанга лишь дёрнулась, точно на кочку наехала, но вверх не пошла. Аркадию стало жарко. Он уже прекрасно понимал, что пора заканчивать свои наскоки на снаряд, но остановиться не мог. Видя такую горячность, тренер успокаивающе положил руку ему на плечо:

          — Хватит, хватит. Вижу — сила есть. Надо тренироваться. Тогда будешь поднимать.

          — Но я же чувствую, что могу поднять её уже сейчас... — в отчаянии воскликнул Аркадий. — Можно ещё разок попробовать?

          — Может, лучше всё-таки как-нибудь потом? Травму ведь получишь, чудак.

          — Разрешите в последний раз, а?

          — Настырный ты, морячок. Ну да ладно. Считай, что уговорил.

          Никто в зале больше не тренировался. Все смотрели на Аркадия и, похоже, даже "болели" за него.

          — Давай, морячок, не дрейфь...

          Аркадий опять с трудом взгромоздил штангу на грудь, опять коротко передохнул и, весь растворившись в неимоверном усилии — тело завибрировало, словно тугая струна — наконец-то вытолкнул снаряд.

          В экипаж Аркадий возвращался в полном блаженстве — солнце казалось ярче, небо синей, люди милей.

          Вот так началась тяжелоатлетическая жизнь Аркадия Воробьёва. В 1948 г. он впервые защищал честь своего общества на Всесоюзных соревнованиях. На целых 70 кг отстал тогда Аркадий от победителя в полутяжёлом весе — великого Григория Новака, первого советского чемпиона мира. Колоссальный разрыв в 70 кг мог бы вселить неверие в собственные силы во многих атлетов, но только не в Воробьёва — Аркадий стал тренироваться ещё энергичнее. В 1949 г. Воробьёв переехал на Урал, в Свердловск, и начал готовиться к поступлению в медицинский институт. Но спорт не оставил и в 1950 г. завоевал-таки звание чемпиона страны. В том чемпионате, правда, не участвовал Новак, но Воробьёв вёл с ним заочную борьбу и установил мировой рекорд для атлетов полутяжёлого веса в рывке.

          Всё в том же 1950 г. Аркадий Воробьёв приехал в Париж и вступил в спор с опытным американским штангистом Стенли Станчиком за звание чемпиона мира. Выступая в среднем весе, оба атлета показали одинаковый результат — 422,5 кг. Однако Станчик оказался на 600 г легче Воробьёва, и титул чемпиона был присуждён американцу.

          Так Воробьёв постепенно выдвинулся в число не только сильнейших атлетов страны, но и мира. В 1953 г. он наконец завоевал золотую медаль чемпиона мира в среднем весе, а с 1954 г. выдающийся советский спортсмен, студент Cвердловского медицинского института, стал лучшим на планете полутяжеловесом. И вот теперь к своему званию трёхкратного чемпиона мира Аркадий добавил ещё и титул победителя XVI Олимпийских игр.

          У каждого, кто присутствовал на олимпийских соревнованиях штангистов, невольно возникал вопрос: чего ради американцы так шумят и кричат, чего ради лезет вон из кожи Шеппард, бросаясь на веса, явно неподъёмные для него? Ведь было совершенно ясно, что хотя Воробьёв и намного превосходит Шеппарда, но победа Аркадия абсолютно не страшна команде США: в тяжёлом весе у них должен выступать сам Пауль Андерсон, равного которому, как считали все, нет в мире. А в случае его выигрыша американская команда должна была выйти по очкам на первое место. Но оказалось, что есть не просто равный Андерсону, но даже ещё более сильный штангист.

          Уже на тренировках перед соревнованиями всех поразил своей мощью киноартист из Аргентины стасорокакилограммовый гигант Хумберто Сельветти. На этих тренировках он, например, смог трижды в одном подходе выжать 170 кг. Это-то и встревожило американцев. Ведь они знали, что их феноменальный Андерсон был на сей раз не в лучшей своей форме: он сильно похудел (примерно на 25 кг) и стал весить... всего лишь 137,9 кг.

1956 год. Мельбурн. Пауль Андерсон (слева) и
главный тренер советской сборной Яков Куценко

          Такая потеря веса не могла не сказаться на результатах Андерсона. На соревнованиях он буквально на пределе всех сил выжал в третьем подходе 167,5 кг — опять-таки под крики, под шум и свист соотечественников. Сельветти же легко одолел во втором подходе 175 кг. Мало этого, в своём третьем подходе Хумберто уверенно взял на грудь 180 кг и казалось, что он без проблем выжмет штангу, поскольку самое трудное для него осталось позади — но судья-фиксатор очень затянул с хлопком, разрешающим начать жим. Сельветти несколько долгих секунд держал огромный вес на груди, и когда наконец разрешение судьи всё же последовало, силы гиганта оказались уже на исходе.

          В рывке Сельветти и Андерсон подняли по 145 кг. И вот пришло время толчка. Сельветти — рослый, грузный человек, долго стоял на помосте, шепча слова молитвы... Потом решительно подошёл к штанге и уверенно толкнул 170 кг. Во втором подходе ему покорились 180 кг. Но толкнуть гарантировавшие ему победу 185 кг Сельветти так, увы, и не смог.

          И снова, как и при выступлении Шеппарда, американцы пустились на отчаянный риск — попросили для первого же подхода Андерсона установить на штангу сразу 187,5 кг. В том, что Андерсон справится с таким весом, испытывали сомнения не только зрители в зале — вытирал со лба пот тренер американцев Боб Гофман, заломил руки бледный Джеймс Джордж, выведший Андерсона на помост.

          Первая попытка Андерсона: штанга легла на грудь и... упала. Вторая попытка — и снова раздался грохот падающей штанги. Андерсон оказался на грани жестокого поражения. Третья, последняя попытка. В зале всё стихло. Андерсон, растерянный, красный, уже подошёл было к снаряду, но затем, спохватившись, вперевалку (нормально переставлять ноги ему мешали невероятно массивные бёдра) побежал назад натирать ладони магнезией... Наконец он вернулся к штанге, широко расставил ноги и присел, пропуская руки между коленями. Вцепившись в гриф, тяжеловес собрался с силами и вскинул штангу на грудь. Немного передохнув, Андерсон до предела напрягся и вытолкнул снаряд от груди. Перекошенная, так и не зафиксированная как следует штанга стала гнуть Андерсона к земле, он зашатался под непосильной тяжестью, но — удивительное дело! — на табло уже зажглись белые лампы, фиксирующие взятие веса. Рыдания Сельветти были заглушены грохотом вывалившейся из рук Андерсона штанги и исступлёнными криками "Браво!" всей команды США.

          Сомнительно, очень сомнительно засчитали судьи этот результат, а ведь он решил судьбу первого места. Сельветти и Андерсон набрали в троеборье одинаковые суммы — 500 кг, но Андерсон оказался на 5,4 кг легче Сельветти.

 1. П.Андерсон (США)                167,5 + 145   + 187,5 = 500   кг
 2. Х.Сельветти (Аргентина)         175   + 145   + 180   = 500   кг
 3. А.Пигаини (Италия)              150   + 130   + 172,5 = 452,5 кг
 4. С.Педжан (Иран)                 147,5 + 132,5 + 170   = 450   кг
 5. Э.Мяккинен (Финляндия)          127,5 + 137,5 + 167,5 = 432,5 кг
 6. Д.Бейли (Канада)                147,5 + 122,5 + 162,5 = 432,5 кг
 7. Ф.Голбинг (Австрия)             142,5 + 125   + 157,5 = 425   кг
 8. Р.Джонс (Новая Зеландия)        125   + 122,5 + 150   = 397,5 кг
 9. Д.Райягона (Индия)              122,5 + 110   + 132,5 = 365   кг

          Вот так благодаря меньшему собственному весу победил американский тяжеловес, намного уступавший в этих состязаниях аргентинскому штангисту в лёгкости и красоте движений. Из всех своих девяти подходов Андерсон кое-как использовал лишь четыре, и зрители в основном видели, как штанга с грохотом летела на помост... Что и говорить — крайне неубедительная победа...

          Тем не менее золотая медаль Андерсона позволила американской команде опередить команду СССР на одно очко — 42:41 (по системе первое место — семь очков, второе — пять, третье — четыре, четвёртое — три, пятое — два, шестое — одно очко). Конечно, превосходство таких американских штангистов, как Винчи, Бёргер и Коно, ни у кого не вызвало сомнений. Эти три атлета продемонстрировали замечательное мастерство, отточенную технику, которой так не хватало нашим спортсменам. Вывод можно сделать один: советские штангисты должны ещё много работать и, вероятно, отказаться от подъёма штанги способом "ножницы". Все американские штангисты и вообще все штангисты, успешно выполнявшие рывок, брали штангу способом "низкий сед". Таким же способом они поднимали штангу на грудь и в других движениях классического троеборья. Но силой своей советские атлеты превосходили всех соперников. А ведь сила в тяжёлой атлетике — это как раз то, что открывает широкие перспективы.

          Первое поражение нашей команды за последние годы, с одной стороны, закономерно, ибо мы уступали в мастерстве; но, с другой стороны, можно ли считать Андерсона победителем? Отбросив соотношение очков 42:41 (оно уже занесено в протокол, и разговор идёт не о нём), мы можем смело утверждать, что команды СССР и США оказались равными — обе они по своим возможностям должны были набрать по 40 очков: Андерсон, бесспорно, был вторым после Сельветти.

          Хотя соревнования и закончились, обе команды снова стоят на линии старта. Впереди — годичная дистанция, и скоро у нас опять начнётся упорный поединок с американцами: вновь предстоит первенство мира. К нему советские штангисты, несомненно, подойдут лучше подготовленными в технике, а что касается превратностей борьбы, то здесь вопрос прежде всего в судействе — оно должно быть таким, чтобы победа того или иного атлета впредь ни у кого не вызывала сомнений.

Послесловие составителя сайта

          Этот показавшийся мне небезынтересным очерк, написанный явно по самым свежим впечатлениям от Олимпиады 1956 года, был опубликован в сборнике, имевшем тираж всего 20.000 экземпляров. Сочинялся данный очерк, несомненно, наспех, и я посчитал нужным кое-где слегка его подправить. Особенно много авторской отсебятины содержалось у оригинала текста в рассказе о начале тяжелоатлетического пути Аркадия Воробьёва, и я заменил оный рассказ сведениями из книги самого А.Н.Воробьёва "Железная игра".

          Помимо очевидно ошибочных (например, способ подъёма "ножницы" в оригинале текста именовался "разножкой"), в очерке имелись и просто спорные места. Я оставил их без изменений для того, чтобы дать к ним здесь свои комментарии.

          Прежде всего, автор очерка (кто это конкретно — Любомиров, Пашинин или Фролов — увы, неизвестно; они указаны как авторы всего сборника целиком) неверно оценивает красоту движений в тяжёлой атлетике: красота у него явно тождественна лёгкости. Сие очевидно из следующих фраз:

          "...даже слабые американские спортсмены вырывали и толкали предельные для себя веса гораздо легче и красивее, чем такие наши атлеты, как Минаев и Хабутдинов". Или: "Вот так благодаря меньшему собственному весу победил американский тяжеловес, намного уступавший в этих состязаниях аргентинскому штангисту в лёгкости и красоте движений".

          Если встать на точку зрения автора очерка, то тогда наиболее красивыми в тяжёлой атлетике должны считаться движения с минимальным отягощением — ведь они как раз и являются самыми лёгкими. Но в реальности наибольшее эстетическое удовольствие знатокам доставляют именно максимально тяжёлые подъёмы, максимальное напряжение в борьбе со штангой. У специалистов вызывают закономерное раздражение те атлеты, которые поднимают штангу легко и "красиво", но зато сразу "ломаются" и делают одну лишь "тягу" (то есть первую фазу подъёма, подъём до ухода), стоит только добавить на штангу 2,5-5 кг. То есть описанные автором очерка лёгкость и "красивость" в работе со штангой чаще всего свидетельствуют только о неуверенности атлета, о несовершенстве, о нестабилизированности его двигательных навыков, о его лихорадочном стремлении не совершить техническую ошибку (в то время как настоящим "технарям" нет никакой нужды специально напоминать себе о правильной технике — она к ним уже и так "приросла", и они могут высококоординированно поднимать штангу при сочетании любых амплитуд и скоростей движений), о том, наконец, что атлет вырывает и толкает ещё далеко не "предельные для себя веса".

          Вообще, что оставляет у нас впечатление лёгкости подъёма? Большая высота подбросов штанги, малая глубина подседов, быстрое из них вставание и т.п. Но разве можно в таком "порхающем" стиле поднять действительно предельный вес? Конечно, нет. Действительно предельный вес не даст себя подбросить до небес, он загонит атлета в подседы соответствующей глубины, заставит замереть, "заскрипеть" в "мёртвых" точках. Так что тот атлет, который демонстрирует на соревнованиях "лёгкость необыкновенную", на самом деле просто здорово недобирает до своих настоящих, соответствующих силовым показателям, результатов.

          Помню, в секции тяжёлой атлетики Владимирского политеха занимался некто Олег Хромушин — штангист, обладавший просто-таки звериной силой. Мировой рекорд в толчке в его весовой категории (75 кг, но Олег столько ещё не весил) был тогда равен 212,5 кг, а Олег приседал на груди 210 кг на два раза. Все постоянно ждали от Хромушина результатов мирового уровня, покупаясь на его беспримерную лихость в обращении со штангой. Об этой лихости можно много рассказывать (Олег, например, мог приседать с двухсоткилограммовой штангой на спине со скоростью не меньше, чем — честное слово, не вру — одно приседание за полторы секунды), но здесь достаточно будет просто отметить, что таких ухарей на помосте, как Хромушин, я больше никогда в жизни не видел. (Впрочем, по слухам, ещё заметнее на данном поприще преуспел наш знаменитый Давид Ригерт.)

          Однако как-то раз я стал свидетелем такого случая, который открыл для меня истинную цену хромушинского ухарства. Тренер поставил Олегу в план толчок до предела, и Хромушин начал толкать штангу всё большего и большего веса. Вплоть до ста семидесяти килограммов дела шли просто замечательно, штанга вылетала как из катапульты, и с лица Олега, сыпавшего прямо во время подъёмов шутками и прибаутками, не сходила победная улыбка. Однако стоило лишь Хромушину подойти к ставосьмидесятикилограммовой штанге, как улыбка сползла с его удалой мордахи, а сама мордаха вспотела и выраженно побледнела. Довольно легко взяв вес на грудь (странно тут было бы не встать с такими-то ножищами), Олег сделал какую-то изначально обречённую на провал попытку толкнуть штангу и с лихорадочной поспешностью выскочил из-под рухнувшего на помост снаряда. Вот так: сто семьдесят — чуть ли не с песней и пляской, а сто восемьдесят — весь мокрый и зелёный от страха.

          — Боится штанги, — процедил сквозь зубы в сторону окна кто-то из наблюдавших за Олегом ребят.

          Именно эти жёсткие слова, по-моему, и дают наиболее объективную характеристику тем атлетам, которые на соревнованиях превосходят всех "в лёгкости и красоте движений".

          Менее злокачественной формой мандража является боязнь не штанги, а сильных соперников.

          Помню, как-то раз, будучи ещё новичком в тяжёлой атлетике, я стал восторженно рассказывать таким же, как я, новичкам о Юрике Варданяне, о его несравненной силе, прыгучести и быстроте — и тут меня вдруг услышал один из ветеранов нашей секции, Юра Карпинский, учитель географии по профессии.

          — Варданян, конечно, молодец, — перебил меня Юра, — но восхищаться в первую очередь нужно не им: в его победах нет ничего особенного.

          — Как это "ничего особенного"? — я недоверчиво насторожился. — Кто же тогда, по-вашему, достоин первоочередного восхищения?

          — Кто? Да хотя бы Каныбек Осмоналиев, — пожал плечами Юра.

          — Каныбек Осмоналиев? — я был просто ошарашен. Господи, да разве можно даже сравнивать красавца Варданяна, поднимавшего поболе иных тяжеловесов, со всякими долговязыми и тощими Осмоналиевыми, уступавшими Варданяну чуть ли не по сотне килограммов в каждом движении? — Юра, — на моём лице появилась корректная, но снисходительная улыбка, — Осмоналиев, конечно, тоже чемпион, но что он поднимал?

          — Что надо, то и поднимал, — раздельно произнёс Юра и повторил: — Что было нужно для победы, то Осмоналиев и поднимал. Понимаете, ребята, выиграть соревнования, когда ты, как Варданян, на два порядка сильнее всех соперников, когда тебе никто не оказывает сопротивления — это дело совершенно нехитрое. А вот как победить противников, когда ты их слабее, когда они тебя уже почти раздавили?

          — Да Осмоналиеву просто везло, — торопливо стал возражать я. — А его соперникам, соответственно — не везло. Осмоналиев же всегда выигрывал только в самом последнем подходе, а до этого проигрывал. Соперники ведь были явно сильнее его... — я осёкся, обнаружив вдруг, что говорю что-то не то.

          — Ну да, ну да, — согласно закивал Юра. — Я как раз это и имел в виду. Соперники всегда были сильнее Осмоналиева, они устанавливали рекорды в дополнительных подходах, а когда шли на большие веса в зачётных, то мазали. Всё верно, здесь им, может быть, и в самом деле не везло. Но вот то, что Осмоналиев выигрывал только за счёт какого-то одуренного везения — уже неверно. Осмоналиев всякий раз получал лишь один-единственный шанс воспользоваться ошибками соперников. И ни разу этого последнего шанса не упустил. А всё почему? — Юра сделал выжидательную паузу.

          — Ну, почему? — нетерпеливо спросил кто-то из ребят.

          — Да потому что ни разу не замандражировал, не затрясся в критический момент. Это другие, более сильные, постоянно тряслись и мазали, а Осмоналиев собирался в кучку и вкладывался в последний подход. Ему ведь и толкать-то было нечем, ручки и ножки тонюсенькие — а он упрётся, распластается над помостом, и держит штангу. И все эти боровички-крепыши-рекордсмены сразу оказывались в заднице. Вот это — действительно подвиг. А ваш любимый Варданян — что удивительного в его победах?

          — Так что же, победы и рекорды Варданяна, по-вашему, ничего не стоят? — обиженно насупился я.

          — Да нет, ничего плохого о Варданяне я сказать не хочу, — покачал головой Юра. — Кроме, разве что, того, что техника у него весьма и весьма корявая. А так он, конечно, великий атлет. Но не великий спортсмен. Улавливаете разницу?

          — Не улавливаем, нет, — нехотя стали признаваться мы.

          — Истинный спортсмен, ребята, определяется тремя параметрами: во-первых, достижениями как минимум на уровне первого разряда, во-вторых, достойным, спортивным поведением в любых обстоятельствах, а в-третьих, умением повышать свои возможности в критических ситуациях. Понимаете? Настоящий спортсмен при угрозе поражения должен не трястись, не отчаиваться, не раскисать, а, наоборот, делаться значительно сильнее. Варданян, конечно, выдающийся атлет и хороший человек, но когда на него давят сильные соперники, он теряет даже имеющиеся у него способности. Например, стоило только Благоеву опередить его в рывке на чемпионате мира 1982 года в Любляне, как Варданян сразу же скис и не смог толкнуть нужный для победы вес. А ведь этот вес, двести тридцать килограммов, был Варданяну вполне по силам: он, случалось, толкал двести двадцать пять, веся сам меньше восьмидесяти двух, а тут, в Любляне, весил уже под девяносто...

          — Так он же перед этим травмировал колено и не успел полностью восстановиться... — бросился я на защиту своего кумира.

          — Ну и что? — терпеливо вздохнул Карпинский. — Думаете, Осмоналиев всегда выступал без травм? Ладно, ребята, сегодня вас, конечно, больше всего восхищает сила, но скоро вы поймёте, что силу можно увеличить и вдвое, и даже втрое — не ленитесь только ходить в аптеку. А вот что представляет собой действительно большую редкость в спорте и чего не купишь ни в одной аптеке — так это умение становиться непобедимым, умение выкладываться сверх своих способностей в момент угрозы поражения. Второе место Варданяна на чемпионате мира — это, конечно, тоже здорово, это тоже требовало и выдающихся физических способностей, и ломовой пахоты на тренировках. Но поймите, ребятки: способных и трудолюбивых людей — довольно много, а вот атлетов, имеющих в груди львиное сердце — совсем мало.

          Юра ушёл играть в домино с тренерами, а я ещё долго молчал, подавленный его аргументацией и красноречием. Всё-таки тренерам нужно не только вовремя приходить в секции и писать планы, но ещё и время от времени учить своих воспитанников уму-разуму.

          Итак, возвращаясь к первоначальной теме данного комментария, можно резюмировать, что восхитившая автора очерка лёгкость в обращении со штангой на самом деле, во-первых, далеко не "красива", а во-вторых, должна вызывать всякие неприятные подозрения.

          Весьма странно и противоречиво выглядят у автора очерка и его поучения в отношении того, что советские штангисты должны поменять технику:

          "Вывод можно сделать один: советские штангисты должны ещё много работать и, вероятно, отказаться от подъёма штанги способом "ножницы"".

          Эту свою рекомендацию автор очерка мотивировал тем, что

          "Все американские штангисты и вообще все штангисты, успешно выполнявшие рывок, брали штангу способом "низкий сед". Таким же способом они поднимали штангу на грудь и в других движениях классического троеборья".

          А ведь буквально несколькими строчками выше сам же автор очерка пренебрежительно написал об американце Андерсоне, который из девяти "...подходов... кое-как использовал лишь четыре, и зрители в основном видели, как штанга с грохотом летела на помост...", а ещё выше — об американце Шеппарде, который "...из девяти подходов... удачно использовал лишь три, причём в двух из них вес был взят весьма и весьма сомнительно". Известно также, что Томми Коно, всегда рвавший в низкий сед, неоднократно рисковал получить в рывке нулевую оценку. Так что на самом деле американцев никак нельзя было приравнивать к штангистам, достигшим в выполнении рывка какой-то особой "успешности". Техника "низкого седа" впоследствии ещё неоднократно подвергалась обоснованной критике (см. ""Ножницы" или "разножка"?" ), но в конце концов, увы, всё-таки вытеснила более эффективные и надёжные "ножницы". Что поделаешь, глупость и стремление помодничать достаточно часто (а иначе все мы давно уже жили бы в земном воплощении рая) одерживают победу над умом и здравым смыслом. Иллюстрацией чего, кстати, являются сами процитированные рассуждения автора очерка, так и не заметившего, что он противоречит в них сам себе.

          Непонятно и утверждение автора очерка "...что команды СССР и США... по своим возможностям должны были набрать по 40 очков..." Как расшифровать это странное утверждение? За счёт каких преобразований мог быть достигнут данный результат — 40:40? Автор очерка вроде бы подсказал читателям: за счёт того, что "...Андерсон, бесспорно, был вторым после Сельветти", то есть от 42 очков американцев должно остаться только 42 — 7 + 5 = 40 очков. Но вот за счёт чего от 41 очка советской команды тоже должно было остаться 40 — этого автор очерка так, к сожалению, и не указал. Судя по всему, кому-то из наших серебряных медалистов следовало, по мнению автора очерка, занять третье место. Кто это конкретно должен был быть (Стогов, Минаев, Хабутдинов или Степанов), и за какие провинности его следовало опустить на одну ступеньку пьедестала почёта — сию тайну автор очерка предпочёл, увы, оставить нераскрытой.

          Кроме того, большие сомнения вызывают у меня (хотя здесь я, быть может, и ошибаюсь) следующие слова автора очерка:

          "Отбросив соотношение очков 42:41 (оно уже занесено в протокол, и разговор идёт не о нём)".

          Насколько мне известно, командный зачёт у штангистов на Олимпиаде-56 являлся неофициальным (хотя и общепризнанным) и в итоговые документы Олимпиады, в её официальные протоколы заноситься вроде бы не должен.

          Странновато выглядит и подпись под "пьедестальной" фотографией Шеппарда, Воробьёва и Дебюфа: "Блестяще выступил в состязании штангистов полутяжёлого веса Аркадий Воробьёв. Он завоевал золотую медаль и установил два новых мировых и олимпийских рекорда — в жиме и в сумме троеборья. Жан Дебюф (Франция), занявший второе место, поздравляет его. Слева — один из сильнейших американских штангистов Дэвид Шеппард" — ведь на фотографии на ступеньке с большой двойкой стоит Шеппард, а вовсе не "занявший второе место" и жмущий руку Воробьёва Дебюф.

          И, наконец, последние комментарии, на этот раз уже просто по поводу пары примечательных фактов.

          Первый примечательный факт — это седьмое место на Олимпиаде-56 в категории 67,5 кг некоего И.Абаджиева (Болгария), тогда ещё мало кому известного штангиста. Сегодня же Ивана Абаджиева можно с уверенностью назвать величайшим тренером за всю историю тяжёлой атлетики: его заслуги на тренерском поприще значительнее и чем у американца Боба Гофмана, и чем у наших Аркадия Воробьёва и Рудольфа Плюкфельдера.

          Вторым примечательным фактом является вот что. Как можно понять даже из приведённого выше достаточно короткого описания олимпийского турнира, американцы, ещё являвшиеся в те времена мировыми лидерами в тяжёлой атлетике, выставляли на крупные соревнования чрезвычайно интернациональные по составу сборные: итальянское происхождение имел Чарльз Винчи, израильское — Исаак Бёргер, японское — Томми Коно, болгарское — братья Питер Джордж (Пётр Георгиев) и Джим Джордж, шведское — Пауль Андерсон, а кроме того, итальянское же происхождение было у Джо ди Пиетро, украинское — у Джона Терпака, польское — у Норберта Шеманского, у Стенли Станчика и у Роберта Беднарского (что же касается негров Джона Дэвиса и Джима Брэдфорда, то они для нас, для любителей "железной игры", уже вроде как вообще чистокровные англосаксы).

          Равным образом когда тяжёлая атлетика достигла в СССР максимального подъёма (он пришёлся на 1970-1980 годы), то на место атлетам со славянскими в основном фамилиями (Стогов, Минаев, Рыбак, Богдановский, Степанов, Воробьёв, а также Ломакин, Власов, Курынов и т.д.) тоже пришли спортсмены армянского (Мелитосян, Варданян, Саркисян, Мирзоян, ещё один Мелитосян), эстонского (Тальтс), немецкого (Ригерт), узбекского (Рахманов), киргизского (Осмоналиев), молдавского (Касапу), туркменского (Ораздурдыев), корейского (Ли) и просто, если можно так выразиться, "кавказского" происхождения (Киржинов, Авсетов, Сайдуллаев, Арсамаков, Самадов). Так оно, конечно, и должно быть: спортивные достижения повышаются, когда люди собирают воедино все силы.

[на главную страницу]