— С каким настроением вы проснулись на следующий день после победы? Спали до обеда?

          — Я вообще не спал: столько было адреналина, эмоций. Гулял по центру Казани почти до семи утра, потом часок повалялся в кровати, позавтракал — и пошёл дальше гулять.

РИА Новости. Роман Кручинин
Россиянин Владислав Луканин, завоевавший золотую медаль чемпионата Европы по тяжёлой атлетике в весовой категории 69 кг, во время выступления на соревнованиях

          — Наверное, вас как первого российского чемпиона ночью замучили поздравлениями и телефонными звонками?

          — Звонки начались через день после победы. Сначала позвонил и поздравил с победой мэр Сочи, потом звонили из департамента, из спорткомитета. Сказали, что мне будет организована встреча в аэропорту по возвращению. Приятно, что окажут внимание.

          — Вы выступали первым из россиян. Не давил ли груз ответственности: ведь, окажись первый блин комом, это могло как-то отразиться на всех остальных членах команды?

          — Да, я это понимал, ответственность на мне была большой. А чувства я испытывал противоречивые: с одной стороны, было интересно начинать соревнования, но с другой — я не знал, что меня ждёт, как встретят зрители, какой будет атмосфера. Однажды я выступал на соревнованиях в Румынии и помню, как шумно там поддерживали своих. Думал: как же всё будет у нас? А оказалось, что в Казани болели даже лучше.

          — А выкрики болельщиков — вроде "Влад, держи!" — не отвлекали?

          — Нет, только помогали. Единственное, когда я выходил на помост для первого рывка, нужно было сосредоточиться, чтобы сделать зачёт команде. Потом же поддержка болельщиков только куражила и помогала. Особенно в толчке, конечно.

          — Насколько облегчило подготовку к чемпионату то обстоятельство, что турнир проходит в России?

          — Было проще. На чемпионаты мира мы, бывает, добираемся куда-нибудь в Корею или в Таиланд, а это всё перелёты, акклиматизация... И, кроме того, питание ещё непонятно какое. Сложно перестроиться. А здесь мы за час из Москвы до Казани долетели.

          — В Казани вкусно кормят?

          — Всё просто отлично: мясо, курица, рыба, первое двух видов, салаты, пирожные, выпечка. Всё есть. И приготовлено всё очень вкусно, по-домашнему, можно сказать. У нас на спортбазах не такое качественное питание.

          — Спустя несколько дней после выступления вы можете объяснить, что у вас не получилось в первом упражнении?

          — В рывке я допустил техническую ошибку. Я был готов лучше, сам это чувствовал, многие это видели. Я на тренировках рвал намного больше, чем во время соревнований. Поэтому я должен был рвать килограммов на восемь больше. Влёгкую должен был брать этот вес. Рывок — это техническое упражнение, а толчок — силовое. Физически я был готов очень хорошо, но с техникой что-то не заладилось. Движение не пошло с самого начала, в рывке был не мой день. С другой стороны, у румына был не день в толчке. Спорт непредсказуем. Хотя подними я 150 кг в рывке, победа была бы уверенной, и не было бы нынешнего накала борьбы. Я не смог бы доказать, что могу выложиться, упереться для победы. Ну выиграл и выиграл — так любой может. А когда не получалось поначалу, итоговая победа ещё более приятна. И мне, и болельщикам.

          — У вас была пауза в 15 минут между двумя упражнениями. О чём вы говорили с тренерами?

          — После рывка мы с отцом довольно-таки сильно поругались. Я был недоволен тем, что он допустил кое-какие ошибки во время разминки, а он был недоволен тем, как нетехнично я рвал штангу. Но потом мы успокоились и стали думать о следующем упражнении. Я всегда был сильнее всех в толчке. Решили, что надо толкать столько, сколько нужно для победы. С Давидом Ригертом, главным тренером, приняли решение сделать первый подход не очень тяжёлым — чтобы гарантировать медаль. Я толкнул 177 кг, и Ригерт спросил меня, что будем делать дальше: пойдём 182 кг толкать и выигрывать золото в одном только толчке, поскольку румын на килограмм меньше толкнул, или закажем 186 кг, чтобы стать первым в сумме двоеборья? Решили на малые медали не размениваться и идти на общую победу. Хорошо, что первый подход получился удачным. Если румын меня опередил бы, то у нас оставалась ещё одна попытка в запасе.

          — Алексей Юфкин, толкнувший 215 кг, сказал, что с таким результатом можно побеждать на чемпионате мира. А ваше выступление позволяет смотреть в будущее с оптимизмом?

          — Насчёт первого места на чемпионате мира я не уверен. Там будет сильный китаец. Но за серебро с моим результатом можно побороться.

          — А это реально — прибавить за время, оставшееся до чемпионата мира?

          — В сумме я могу добавить за счёт улучшения рывка. Если я хорошо выступил бы в рывке, то показал бы в Казани лучший результат. Можно бороться с любым противником, но спорт такая штука, что в прошлом году первым был один, а в этом году золото может выиграть другой. Тут влияют и травмы, и многое другое. Я пропустил весь прошлый сезон из-за травм. Спорт таков, что сегодня ты чемпион, а завтра — неизвестно где.

          — Вам обидно за прошлый год, который был пропущен из-за травм? Получается, это ещё один вычеркнутый сезон к тем, что были пропущены из-за дисквалификации.

          — Историю с допингом я пережил нормально, так как перешёл в другую весовую категорию. Я показывал хорошие результаты, потом пошли травмы, после чего я вернулся в категорию 69 кг. А то, что в прошлом году была травма... В сборной России так получилось, что за две недели до старта чемпионата Европы сформировали команду с тремя запасными, но из-за травм на первенство мы поехали в неполном составе. У Александра Иванова обострился гастрит, у Жени Писарева заболела спина, и я выбыл из строя из-за травмы. Мы все отказались от выступлений практически в один день. Писарев в итоге поехал, так как был из всех больных самым здоровым, но на разминке в Минске всё для него и закончилось. Он чувствовал свою вину перед командой, так как травмировался в неподходящий момент. А право на поездку в Казань я заслужил удачным выступлением на Кубке России. Хотя сейчас я поднял намного больше, чем тогда в декабре. Тогда особой конкуренции не было. Так себе выступал, боролся сам с собой.

          — Это скучно?

          — Да, скучно. Нет смысла доказывать что-то, нет смысла идти ломаться. Уже знаешь, что выиграл, а впереди ответственный старт. Нет настоящей зарубы. А здесь, в Казани, такая поддержка была... Была борьба не просто с кем-то из России, а с соперником из другой страны. Одно дело, когда за медали между собой борются два россиянина, а другое — когда с тем же румыном соперничаешь.

          — А каково это: бороться за медали чемпионата Европы со своим же соотечественником? Уже нет такого куража, как если сражался бы с кем-то другим?

          — Когда смотришь за тем, как выступают два россиянина, то особого "боления" не чувствуешь. Но когда выступаешь сам, то всё в порядке. Хочется доказать, что именно ты сильнейший в России. Тут думаешь о перспективе, ведь в команде всего восемь мест, а желающих попасть туда намного больше. Если я сейчас стал бы вторым, то на следующее соревнование взяли бы того, кто выиграл. Надо думать уже о своём будущем.

          — Сборная России выступает в Казани пока без потерь, она выигрывает все возможные золотые медали. Это свидетельствует о силе нашей команды или о том, что уровень соперников так себе?

          — Действительно, на этот чемпионат приехали не все сильнейшие, но я скажу про свою категорию. Моими соперниками были чемпион мира и два прошлогодних призёра ЧМ. Поэтому так получилось, что самая сильная категория — это категория именно 69 кг. В других категориях, если посмотреть по стартовым листам, чемпионов мира не было. А в моей категории были, повторяю, и призёры, и экс-чемпион мира, спортсмен из Франции. Пусть он травмировался на разминке и не вышел на помост, но сам факт того, что он приехал, свидетельствует о многом. Хотя по французу было видно, что он не в форме, да и мой результат француз давно не показывал. Уверен, что даже если он выступал бы, я всё равно одержал бы победу.

          — Мы знаем практически всё о футболистах и о хоккеистах, но нам ничего не известно о тяжелоатлетах. Расскажите: как вы стали заниматься этим видом спорта?

          — Мой отец — тренер, поэтому всё было очевидно. Отец очень грамотно привлёк меня в тяжёлую атлетику. В детстве мы жили около речки, и он заставлял меня бегать в рамках ОФП. Я мог в день раз 100 бегать по 50 метров. Отец каждый раз подбадривал меня, разжигал азарт — а это стимул для совершенствования. У меня всегда был такой характер, что хотелось идти вперёд, улучшать результаты. Я прыгал в высоту, причём пока не достигал планки, которую поставил, не успокаивался. По вечерам я дожидался отца, который работал допоздна, и снова шёл тренироваться. Поэтому, наверное, я и стал самым молодым мастером спорта России. Я получил это звание уже в 11 лет. Параллельно ещё на скрипку ходил в детстве. В это дело меня привлекла мама, а папа заинтересовал штангой. Вот я сюда, и туда ходил, но выбрал штангу. Музыка — это хорошо, но для парня лучше что-то более силовое.

          В последнее время я работаю в наркоконтроле и выступаю за "Динамо". МВД России здорово помогает мне, и это большая их заслуга, что я так удачно выступил. Особо много мне не платят, но всё равно поддерживают. Свою дальнейшую судьбу я связываю именно с этой сферой деятельности, хотя спорт в моей жизни всегда будет присутствовать. Но тренером я буду работать только в свободное время, в качестве хобби.

          — Расскажите, на что живут тяжелоатлеты? У вас ведь нет ни рекламных контрактов, ни зарплат от клубов.

          — У нас средства на проживание зарабатываются на год. Вот я сейчас удачно выступил — значит, следующий год себе обеспечил. Но теперь уже надо будет думать о дальнейших выступлениях. А в прошлом сезоне я не выступал, поэтому в 2011 году на жизнь зарабатывал в департаменте. Хорошо, что устроился в наркоконтроль. Двух зарплат хватает, но не более того. На фармакологию уходит очень много денег. Чтобы подготовиться к выступлениям на уровне большого спорта, нужны большие затраты. Федерация оплачивает мне всё на сборах, выдаёт витамины примерно на 500 рублей в день. Но я же не постоянно на сборах сижу. Вот сейчас поеду домой, проведу там какое-то время, буду готовиться к чемпионату России и мира, а это большие финансовые затраты. Тут нужно качественное питание — мясо, рыба, прочая высокобелковая пища. Нужно покупать белковые шоколадки в специализированных магазинах. Всё это далеко не дёшево. А ведь и машину надо бензином заправить, и в кафе иногда сходить. С другой стороны, когда на сборах сидим, получается экономия. Но на фармакологию всё равно очень много средств уходит: в день около 1000 рублей, и это по самому минимуму. В последние несколько месяцев я тратил раза в два больше. В общем, всё то, что мы зарабатываем, уходит у нас на подготовку.

          — Без фармакологии сейчас никуда?

          — Никуда. Нужно восстанавливать силы, ведь спортсмены сталкиваются с огромными нагрузками. Обязательно нужны витамины для организма.

          — В вашей карьере была неприятная история с допингом. Чему она вас научила?

          — Тому, что молодым нельзя выступать в таких соревнованиях, как чемпионат мира. Меня наказали за то, что посчитали, будто я принимаю препарат, влияющий на гормон роста. Ну зачем это нужно человеку в 18 лет? Это сейчас в турнирах много молодых ребят, а тогда, в начале 2000-х, в основном были спортсмены в возрасте от 23 лет. Мне же тогда было, повторяю, 18 лет. А в таком возрасте гормон роста у человека вырабатывается сам по себе, он же ещё растет. Да и превышение концентрации было незначительным. Всё нормально у меня было. Но в предолимпийский год посчитали, что я нарушил правила. Скорее, захотели так посчитать. Меня просто убрали в тот момент.

          — Получилось так, что после успешного чемпионата мира в Канаде вы из героя стали изгоем. Как пережили тогда этот момент?

          — Федерация сразу лишила меня всех зарплат, я даже хотел уехать в другую страну. Было очень обидно. Я побыл некоторое время в Узбекистане, но потом, когда дисквалификация подошла к концу, понял, что хочу выступать только за Россию. Вот как я себя вёл бы, если после победы стоял бы с золотой медалью, а в мою честь исполнялся бы гимн не России, а какой-то другой страны? Это были бы уже не те эмоции. Когда я выиграл золото в Казани, то, стоя на пьедестале, как раз вспоминал об этом. Как же приятно слышать российский гимн в свою честь! Я всегда был патриотом России, поэтому не мог её предать. Да, поначалу, повторяю, было очень обидно, но ведь чиновники — люди временные. Они приходят и уходят. И хорошо, что сейчас в Федерации тяжёлой атлетики — правильные люди. Сейчас всё по-другому.

          — К слову о работе Федерации. Сергей Сырцов возглавляет её ровно один год. Что изменилось за это время в российской тяжёлой атлетике?

          — Да хотя бы результаты! В прошлом году у нас появился чемпион мира — Саша Иванов, были ещё медали. При Сырцове стало лучше, спокойнее. Меньше напрягов стало.

РИА Новости. Роман Кручинин
Россиянин Владислав Луканин, завоевавший золотую медаль чемпионата Европы по тяжёлой атлетике в весовой категории 69 кг, во время выступления на соревнованиях

          — По словам главы EWF Антонио Урсо, главная проблема мировой тяжёлой атлетики — допинг. Чего, по-вашему, не хватает российской тяжёлой атлетике, чтобы выйти на новый уровень?

          — Думаю, не хватает финансирования. Как только начинают платить, сразу появляется конкуренция. Спортсмены сразу же могут вкладывать деньги в подготовку. А если платить нечем, то как можно тренироваться? В начале 2000-х у нас даже экипировки не было. Тогда кто в чём тренировался, в том и выступал. Всё за свой счёт покупали, включая витамины. Путинской стипендии тогда не было, Федерация не помогала, а зарплаты были не такими, как сейчас. В несколько раз ниже. А если вложений нет, то на одном мясе много не поднимешь. Нужно организм восстанавливать. Сегодня же у спортсменов есть стимулы, всё налаживается. Результаты, уверен, пойдут вверх.

          А вторая проблема после финансов — это желание спортсменов тренироваться. Нужно быть фанатом своего дела. Будешь пахать — будешь получать достойную зарплату. Сейчас у всех у нас была цель хорошо выступить дома. Я видел, с каким особенным настроем все ребята тренировались перед чемпионатом — ведь никому не хотелось ударить в грязь лицом перед соотечественниками. Тем, кто не попал в итоговый состав сборной, было очень обидно. Ещё бы, всего лишь раз в жизни представляется такой шанс — выступить на глазах у своих болельщиков. Кто его знает: когда в следующий раз в России проведут подобный турнир? Он, может, и будет, но, скорее всего, уже не при нашем поколении. Слышал, что в Казани могут провести чемпионат мира, но столько воды до этого ещё утечёт?

          — А что же тогда мотивировало российских тяжелоатлетов в начале 2000-х, когда денег не было? Какой был стимул?

          — В те времена выступали исключительно фанаты своего дела. У того же Андрея Чемеркина был дома серьёзный спонсор, но и тогда Чемеркин не получал столько, сколько сейчас получает юниор в сборной. Я понимаю, как Андрею сегодня обидно. Ведь едва только он ушёл из спорта, как сразу появилась путинская стипендия. Или взять Алексея Петрова, который тоже получал какие-то крохи. Повторяю: в девяностые и в начале нулевых Россию представляли фанаты своего дела, они поддерживали честь нашей страны.

          — Через год в Лондоне состоится Олимпиада. Чего можно ждать от сборной России? Можем ли мы выступить успешно?

          — Если всё пройдёт нормально, без травм, то команда будет в хорошей форме. Кто поедет в Лондон, пока предсказать сложно. Кто сейчас навыигрывает больше всего за следующий год, тот и примет участие в Олимпиаде.

          — То есть медаль чемпионата Европы — это ещё не гарантия места в олимпийской команде?

          — Нет, для поездки в Лондон будет учитываться то, что ты выиграл в последних турнирах, а не прошлые заслуги.

          — Каков предел для спортсменов в вашей весовой категории 69 кг? Вон у тех же супертяжей веса растут с достаточно большой скоростью...

          — У супертяжей всё-таки немного другая ситуация. Там масса тела может быть любой, поэтому есть возможность добавлять вес. А в моей категории, где всё ограничено 69 килограммами, может, и есть какой-то запас, но... Всё зависит от удельной силы мышечных волокон. Массу не наберёшь, поэтому акцент идёт на усиление волокон и на укрепление связок. Можно улучшить технику, и за счёт этого увеличить результат. Но я всегда делал акцент на "физику". Как там говорил Власов? Пусть подводит траектория движения, но сила не подведёт. Хотя в итоге он всё же проиграл Жаботинскому на Олимпиаде (Владислав улыбается).

          Понимаю, здесь могут разные мнения. Но я придерживаюсь точки зрения Власова. Как говорится, кто сильнее в толчке, тот сильнее везде. Это и показал чемпионат Европы.

          — Алексей Юфкин после победы в Казани сказал, что его кумиром был тренер сборной России Давид Ригерт. А кто был вашим любимым спортсменом в детстве?

          — Я очень хорошо помню Игры в Атланте в 1996 году. Их показывали очень поздно, но я всё равно смотрел. Мне очень запомнился Андрей Чемеркин. Также мне понравился грек Пиррос Димас. Не назову себя его фанатом, но он всегда красиво выступал. А так моим кумиром был, повторяю, Чемеркин. Получилось, что в какой-то момент мы оказались в составе одной сборной на чемпионате мира. Я и предположить не мог, когда был маленький, что окажусь рядом с Андреем в команде. Это было потрясающе. Сейчас мы с ним иногда общаемся. Он очень хороший человек, никогда не строил из себя звезду. За это я очень ценю людей.

          — После выступления в Казани вы сказали, что шли к победе всю свою жизнь. Расскажите о своей следующей мечте.

          — Не стану утверждать, что всегда мечтал о победе именно на чемпионате Европы. Подобная победа, конечно, очень приятна, но чемпионат Европы — всего лишь одно из проходящих соревнований. А настоящая, большая мечта — к ней идёшь поэтапно. Сначала надо выиграть чемпионат района, потом города, области, России. Отец мне всегда говорил, что нужно стремиться к большему. Я никогда ничего не выигрывал на уровне взрослых на международных турнирах. Только среди юниоров. Так что нынешняя победа — это маленькая, промежуточная мечта, которая сбылась. Тем более, сейчас я стану заслуженным мастером спорта. Так уж сложилось, что я уже давным-давно стал мастером спорта и затем международником. А вот к званию ЗМС шёл целых 11 лет. Я всегда мечтал стать заслуженным мастером спорта, так что чемпионат Европы эту мечту осуществил.

[на главную страницу]